— Такое возможно, — подтвердил он. — Но также возможно, что человек, воспользовавшийся подобной гарантией, не отыщет себя в будущем, когда впервые пройдет сквозь Врата.
— А-а, — сказал я. — Выходит, только осторожный и благоразумный человек может встретить своего постаревшего двойника?
— Позволь мне рассказать тебе историю другого юноши, прошедшего сквозь Врата, и ты сам решишь, был он благоразумен или нет.
Башарат поведал мне эту историю, и, если это доставит тебе удовольствие, о великий калиф, я изложу ее прямо сейчас.
РАССКАЗ О ТКАЧЕ, ОБОКРАВШЕМ САМОГО СЕБЯ
Жил-был молодой ткач по имени Аджиб, который скромно зарабатывал на жизнь своим ремеслом, но страстно желал познать вкус роскоши, доступной только богатым. Услышав историю Хасана, Аджиб сразу воспользовался Вратами лет, чтобы отыскать самого себя и убедиться в том, что через двадцать лет он станет таким же богатым и щедрым, как Хасан.
Оказавшись в Каире будущего, он отправился в богатый городской квартал Хаббания и начал расспрашивать людей о том, где находится дом Аджиба ибн-Тахера. Он заранее решил, что, если ему встретится знакомый этого человека, который наверняка подметит сходство между ними, он назовется сыном Аджиба, недавно приехавшим из Дамаска. Но ему так и не выпал случай воспользоваться своей придумкой, ибо никто из прохожих не признал имени.
В конце концов Аджиб решил вернуться в свой старый район, — быть может, там кто-то сможет сказать, куда он переехал. Добравшись до своей улицы, он остановил мальчика и спросил, не знает ли тот, где найти человека по имени Аджиб. Мальчик указал ему на старый дом Аджиба.
— Там он когда-то жил, — возразил Аджиб. — Где он живет сейчас?
— Если он вчера переехал, то я не знаю куда, — ответил мальчишка.
Аджиб ушам своим не поверил. Неужели через двадцать лет он по-прежнему живет в том же самом доме? Это означает, что он так и не разбогател и у постаревшего Аджиба не найдется мудрого совета для него, во всяком случае такого, от которого была бы польза. Почему же его судьба так отличается от судьбы удачливого канатчика? Надеясь, что мальчик ошибся, Аджиб принялся ждать возле дома.
Через какое-то время он увидел, как из дома вышел человек, и с упавшим сердцем признал в нем себя самого, только старше. За тем Аджибом следовала женщина, которая, как решил юноша, была его женой, но он почти не обратил на нее внимания. Он мог думать только о том, что так и не сумел пробиться в жизни. Молодой человек с унынием смотрел вслед пожилой паре в простых одеждах, пока она не скрылась из виду.
Подгоняемый любопытством, которое заставляет людей разглядывать отрубленные головы казненных, Аджиб подошел к двери своего дома. Его ключ все еще подходил к замку, поэтому юноша проник внутрь. Обстановка изменилась, но была убогой. Вид ее ужаснул Аджиба. Неужели за двадцать лет он не смог себе позволить подушек получше?
Поддавшись порыву, он бросился к деревянному сундуку, где обычно хранил сбережения, и отпер его. Подняв крышку, он увидел, что сундук полон золотых динаров.
Аджиб пришел в изумление. У него через двадцать лет будет сундук золота, а он тем не менее будет по-прежнему носить простую одежду и жить в том же самом маленьком домишке! Каким же угрюмым и скаредным нужно быть, подумал Аджиб, чтобы иметь богатство и не воспользоваться им. Юноша давно понял, что в могилу с собой ничего не унести. Так неужели он забудет об этом через двадцать лет?
Аджиб решил, что такие богатства должны принадлежать тому, кто способен их оценить, то есть ему самому. Забрать сокровище у самого себя — не означает украсть, рассуждал он, ибо он сам его получит. Он взвалил сундук на плечо и с большим трудом доставил его через Врата лет в современный ему Каир.
Часть обретенного состояния он поместил у банкира, но всегда носил с собой набитый золотом кошелек. Он одевался в дамасские ткани, носил обувь из кордовской цветной кожи и хорасанский тюрбан, украшенный драгоценным камнем. Он снял дом в богатом квартале, заполнил его превосходными коврами и диванами, взял повара, чтобы тот готовил ему роскошные блюда.
