Фаня Залманова из райисполкома! Может, она, конечно, и понимала что-то в жизни, она старше ее, и все-таки ничего она не понимала. А что, если ей хочется угодить сейчас Славе, именно угодить? Накормить его как следует, обласкать, чтобы он знал: она любит его, она все умеет, как взрослая женщина, она будет настоящей хозяйкой в их доме. Что ты скажешь на это, Фаня Залманова, давняя, довоенная моя сослуживица? Эх, Фаня, Фаня! Умная ты, а жизнь ведь сложнее тебя!
Слава заходит на кухню, обнимает ее:
"Ну, что ты здесь колдуешь?"
Она не знает, что ответить.
Он бежит куда-то. Она даже опомниться не успевает, как хлопает дверь.
"Опять обиделся! - решает она. - И что я за человек! Все как-то не так выходит..."
Через десять минут он прибегает с полным вещмешком:
"Хватай!"
Она вынимает из вещмешка мясо и колбасу, конфеты и масло, сыр и макароны, хлеб и...
"А это зачем?" - Она удивляется, увидев две игрушки - гуттаперчевую куклу в голубом платье и заводную машину.
"Как зачем? У нас же дети будут!"
Да, у них будут дети. И много-много детей, как там, в сквере у Ильинских ворот. Мальчики и девочки. Девочки и мальчики. Нет, пожалуй, сначала лучше мальчики. Для Славы! Ведь мужчины, говорят, так любят мальчиков.
"А вот еще", - говорит Слава, доставая что-то из кармана.
"Что это?"
"Билеты на поезд. Мы же поедем с тобой на речку Ворю".
Она варит и жарит. Она накрывает на стол и радуется:
"Правда, Слава, что сейчас не война?"
"Правда, Варюша, правда!"
И они очень долго едят и пьют чай и вино, которое так любит Слава. Она давно знала об этом - еще с тех пор, под Юхновом, в рабочем поселке.
За окном сверкают огни витрин и фонарей, окон и трамваев. По крыше соседнего дома бегут могучие неоновые буквы: "Храните деньги в сберегательной кассе". И гремят, как и днем, колокола Елоховского собора.
Стол убран. Посуда вымыта. До чего же она устала за сегодняшний день! Но что нужно сказать сейчас, она не знает и молча смотрит на Славу.
Он помогает ей:
"Спать, спать! Немедленно спать! А то впереди..."
Вдруг он хохочет:
"Что это я? Впереди ничего, кроме счастья! Ведь не война сейчас!"
Она разбирает постель.
"Ложись", - говорит он.
Она раздевается, чего никогда не было там, на войне.
"Спи", - говорит он.
"А ты?"
"Что я?"
"Ты меня боишься?" - неловко спрашивает она.
"Я? - Он молчит. Долго-долго молчит. Потом говорит: - Я обидеть тебя боюсь, Варюша. Как тогда..."
И ей хорошо теперь. Очень хорошо. Она знает, ох как знает сейчас, что любит его. Любит!..
И так могло быть...
11
Утром небо прояснилось. Птицы, невесть откуда появившиеся, обрадовались. Галки и воробьи заходили-запрыгали по улице в поисках пищи, в ожидании весны.
Весна наступала медленно, а пищи не было. Галки дрались с воробьями, воробьи отчаянно бросались на галок. После того как три "мессершмитта", пользуясь погодой, прочесали деревню, птицы чуть поуспокоились, но через час вновь появились на улице. Немцы ударили из минометов, и птицам пришлось убираться подобру-поздорову...
Во время налета авиации и минометного обстрела в батальоне никто, слава богу, не пострадал. И все же налет и обстрел мешали подготовке к очередному, и сейчас очень важному, наступлению.
Была нарушена связь.
К полудню погода стала портиться. Небо затянуло. Пошел снег. Начала мести поземка. Немцы успокоились. Не любят они настоящей зимы!
Варя умудрилась проспать все самое шумное, а очнулась от сравнительно тихого - в штабной блиндаж собирались на оперативное совещание командиры взводов и рот. Появился и старший политрук - комиссар полка, увидел ее заспанное, растерянное лицо, бросил:
- Привыкаешь?
- Привыкаю, товарищ комиссар! - вскочила она, поправляя полушубок и съехавшую набок шапку. Она так и уснула. В блиндаже было холодно.
- А напарник как? Полковой?
- Он же погиб...
- Да...
Командиры столпились у наспех сколоченного столика - обрубок соснового бревна и три доски на нем. Они наклонились над картой. На столе чадила коптилка - консервная банка и фитилек к ней - голубовато-желтый огонь и струйка дыма. Основание стола - сосновое бревно - блестело. Капельки смолы набухали, полнились и медленно стекали вниз на земляной пол и на сапоги командиров.
