Началась моя расплата за право жить возле семидесяти миллионов. Моя ненависть к Вестал усиливалась с каждым днем. Мне постоянно приходилось следить за собой, нельзя было допустить, чтобы она заметила, что надоела и что я еле терплю ее. Она вдруг сделалась очень подозрительной, и я чувствовал бы себя спокойней, если бы на яхте не было Ив. Думая о ней постоянно, я был не в силах сделать что-либо, чтобы сблизиться с ней. Вестал неотступно следовала за мной. Для меня было сущей пыткой сидеть с женой на верхней палубе и слышать, как Ив разговаривает с офицерами на нижней. Я сотни раз представлял, как эта девушка выходит в белом купальнике из воды, но нечего было и думать о том, чтобы на самом деле полюбоваться ее телом.
Мы добрались до Венеции через два дня. Яхта бросила якорь в канале Ди Сен-Марко. Вестал, я, мой слуга Вилли и мисс Доллан пересекли на шлюпке Великий залив и подплыли к знаменитому «Гранд-отелю». Окна нашего номера выходили на залив, а сам номер состоял из двух ванных комнат, двух спален, гостиной и комнаты для персонала.
Как только я принял душ и переоделся, мы с Вестал вышли на балкон, чтобы полюбоваться заливом. Она восторгалась, словно девочка.
— Это великолепно, Чэд, правда? Посмотри на эти гондолы, на эти маленькие дворцы! Я никогда раньше не видела ничего подобного. Это великолепно!
«Если бы не ты, было бы еще лучше», — подумал я.
Вестал с улыбкой повернулась ко мне:
— Давай возьмем гондолу и после ленча отправимся путешествовать по каналам.
— Хорошо.
Весь день мы осматривали город. Побывали в церкви Сан-Марко, во дворце Дожей, на мосту Вздохов и даже в тюрьме. Мы проехали на гондоле до Сен-Джорджиа-Мегдиоре, где Вестал любовалась картинами Тинторетто.
Мы вернулись в отель за час до ужина, и пока Вестал переодевалась, я устроился в баре, любуясь через окно вечерним заливом. И вдруг у распахнутых дверей мелькнула фигура Ив, я вскочил и подошел, чтобы поздороваться.
— Чем вы сегодня занимались?
Она посмотрела на меня сквозь очки. На ней был простой белый костюм, основной задачей которого, как мне показалось, было скрыть ее фигуру.
— Миссис Винтерс поручила мне съездить на стекольный завод в Мурано, чтобы договориться о вашей экскурсии.
— О, черт! И когда это будет?
— Завтра днем.
Я приблизился к Ив.
— Вы поедете?
— Нет, — она направилась к лестнице.
— Подождите!
Я схватил ее за руку, но женщина освободилась и посмотрела на меня через плечо. Некоторое время мы молча разглядывали друг друга, и тут я заметил в ее глазах нечто такое, что заставило мое сердце биться сильней. Это было страстное желание, которое мне уже приходилось видеть в глазах Вестал, но здесь все было сильней и обнаженней. Нет, это не было, не могло быть плодом воображения! Взгляд Ив говорил, что она безумно хочет меня.
Но вот наваждение исчезло, и она сказала сквозь стиснутые зубы:
— Оставьте меня.
Я смотрел, как она поднимается по лестнице, сердце мое продолжало бешено колотиться, во мне росло страстное желание обладать этой женщиной, но самое главное, теперь я знал: она хочет быть моей.
Я вернулся на свое место в баре и через некоторое время ко мне присоединилась Вестал.
— Чэд, дорогой, — сказала она, усаживаясь рядом. — Было бы неплохо вечером взять с собой Ив. Пусть она немного развеется. Но если ты не хочешь, не надо.
Я заставил себя изобразить полнейшее равнодушие.
— Не возражаю. Если хочешь, пусть едет. Хорошо, что ты заботишься о ней.
Я погладил Вестал по руке, и она вспыхнула от неожиданной ласки.
— Я люблю Ив, — заметила она, — но, к сожалению, бедняжка так неопрятна. Сколько раз я говорила, чтобы она получше следила за собой, но, как видно, ее это нисколько не волнует.
Я посмотрел на бриллианты Вестал, на ее белое платье, открывавшее худую шею и костлявые плечи, и промолчал.
После обеда мы пошли на стоянку гондол, где нас уже ждала Ив. Она была в вечернем платье с длинными рукавами и высоким воротником. Казалось, она специально выбрала этот наряд, чтобы изуродовать себя. С гладко зачесанными волосами и в очках на носу она походила на бедную родственницу.
