Я поставил бренди на столик и поднялся.
— Немного разомнусь, — объяснил я Вестал. — Я скоро.
Вестал тоже попыталась подняться, но уронила при этом портсигар и сумочку.
— Не беспокойся, — мягко остановил я ее. — Отдыхай. Ты, наверное, устала.
Она откинулась в кресле и посмотрела на меня.
— Я не устала.
— Конечно же, устала. У тебя утомленный вид. Почему бы тебе не лечь пораньше? С тех пор, как мы покинули Клифсайд, ложиться приходится очень поздно.
При моих словах о том, что она выглядит утомленной, Вестал вздрогнула и спрятала лицо в тень.
— Хорошо, я пойду спать.
— Я скоро вернусь, но лучше сейчас пожелаю тебе спокойной ночи на случай, если ты уже уснешь.
Я погладил жену по плечу и пошел вдоль борта. Выйдя из освещенного пространства, я оглянулся. Вестал сидела неподвижно, разглядывая свои руки. Она выглядела такой несчастной, что мне сделалось не по себе. Все оказалось сложней, чем я предполагал. Я вдруг подумал о годах, которые нам предстоит прожить вместе, но попытался убедить себя, что, когда мы вернемся в Клифсайд, все пойдет иначе. У Вестал будут друзья, общественная работа… У меня контора и Глори. Нужно только выдержать это тяжелое испытание — путешествие вдвоем.
Я спустился на нижнюю палубу, которая в это время освещалась только луной. Из бара доносились голоса. Сквозь полуоткрытую дверь я увидел капитана и стюарда, потягивающих ром, и подумал, что, может быть, мне стоит присоединиться?
Вдруг за спиной я уловил легкое движение. Из салона вышла мисс Доллан и прислонилась к поручням. Я хотел было подойти, но увидел приближающегося к ней мужчину. Кажется, это был Роменсон, второй офицер яхты. Наблюдая за ними, я вдруг почувствовал необъяснимую жалость к своей персоне. Я-то думал, что Ив одна, и хотел составить ей компанию, но оказывается, одинок здесь я. Роменсон придвинулся к ней ближе и взял за руку. Но девушка резко выдернула руку. После короткого молчания офицер предложил:
— Давайте потанцуем. В салоне никого нет. Капитан пьет ром в баре.
— Мне не хочется.
— Ну пойдем, — настаивал он. — Я не танцевал с тобой целую вечность.
— Хорошо. Только недолго.
Дверь за ними закрылась, и я услышал, что в салоне зазвучал джаз. Мне ничего не оставалось, как, подавив раздражение, отправиться в свою каюту. Около двери я остановился, прислушиваясь. В темноте раздавался тихий плач — это плакала Вестал. Я бесшумно закрыл дверь, разделся и лег в постель, но она все плакала, и мне долго не удавалось заснуть.
Проснулся я около шести часов. Солнце ярко светило в иллюминаторы. Пора было подниматься. Побрившись, я надел плавки и вышел на палубу. Голубая вода манила к себе, и я, не раздумывая, прыгнул с палубы. Когда я отплыл довольно далеко, то метрах в тридцати от себя вдруг заметил белую шапочку. Сначала я подумал, что это Вестал, но когда пловчиха перевернулась на спину, я понял, что передо мной Ив.
Я принялся грести энергичней и скоро оказался рядом.
— Привет, — сказал я. — Вы сегодня рано поднялись.
— Доброе утро, мистер Винтерс. Я уже возвращаюсь.
— Не оставляйте меня. Давайте доплывем вон до того плота.
Я с любопытством рассматривал мисс Доллан, без очков она была гораздо привлекательней.
— Простите, мистер Винтерс, но мне пора завтракать. Кроме того, с утра у меня много дел, — и она поплыла к яхте.
— Ладно, позавтракаем вместе, — не сдавался я.
— Миссис Винтерс это не понравится. Я ведь ее секретарь, то есть одна из обслуживающего персонала.
— Ну и что? Значит, вы и мой обслуживающий персонал. Кроме того, миссис Винтерс еще спит, и я не хочу завтракать в одиночестве.
— А я хочу.
До яхты мы плыли молча. Ив быстро вскарабкалась по веревочному трапу. На ней был белый купальник, и когда она поднималась, вода стекала по ее стройному телу. Создавалось впечатление, что девушка обнажена. Вид ее форм под плотно прилегающим к телу купальником был таким впечатляющим, что у меня пересохло во рту. Я, словно в столбняке, застыл у трапа.
Ив перешагнула через борт и, не оглядываясь, прошла к себе в каюту. Мое сердце стучало сильней обычного. Мне вдруг захотелось Ив так, как никогда не хотелось ни одной женщины.
