Том 6. Пьесы 1901-1906 - страница 91
Варвара Михайловна. Сергей, перестань! Я боюсь, ты скажешь пошлость…
Басов. Варя! да ведь я еще не сказал…
Варвара Михайловна. Я просила тебя не касаться отношений Марьи Львовны к моему брату, а ты разболтал всем… Неужели ты не понимаешь… как это нехорошо?
Басов. Ну, пошла! Право, с тобой лучше не говорить ни о чем…
Варвара Михайловна. Да, тебе вообще надо меньше говорить и хоть однажды подумать о том, что ты делаешь, и хоть однажды прислушаться к тому, что о тебе говорят, Сергей…
Басов. Обо мне? Я — выше сплетен… Пускай говорят всё, что угодно! Но меня удивляет, что ты, Варя, ты, моя жена…
Варвара Михайловна. Честь быть твоей женой… не так высока, как ты думаешь… и она очень тяжела, эта честь…
Басов(возмущаясь). Варвара, что ты говоришь! Как ты говоришь?
(На террасу выходят Двоеточие и Влас.)
Варвара Михайловна. Я говорю то, что думаю… и как чувствую.
Басов. Я однако попрошу тебя объяснить мне.
Варвара Михайловна. Хорошо, я объясню после.
(Басов, фыркая, уходит на дачу. Влас провожает его недружелюбным взглядом, садится на нижнюю ступеньку лестницы на террасе.)
Двоеточие. Варвара Михайловна, а я вам конфект привез.
Варвара Михайловна. Спасибо!
Двоеточие(садится тоже на ступеньку террасы). Я всем дамам конфект привез… чтобы не поминали лихом, — задобрить хочу, понимаете. Портретик-то ваш дайте мне.
Варвара Михайловна. Ах, да! Сейчас. (Уходит в комнаты.)
Двоеточие. Ну, что, дядя Влас, поехали мы?
Влас. Скорее бы!
Двоеточие. Меньше суток осталось. Н-да! Вот бы еще сестру вашу сманить. Нечего ей тут делать…
Влас(угрюмо). Здесь всем нечего делать.
Двоеточие. А я рад, что вы со мной едете. Городишко у нас маленький, красивый; кругом лес, река… Дом у меня огромный — десять комнат. В одной кашлянешь — по всем гул идет. Зимой, когда вьюга воет, очень гулко в комнатах. Н-да! (Соня быстро идет с правой стороны.) В юности, понимаете, одиночество полезно человеку… а вот под старость лучше вдвоем, хо-хо! А, озорница!.. Прощайте! Завтра я уезжаю, а послезавтра вы забудете старика, точно его и нет на свете…
Соня. Нет, не забуду. У вас такая смешная фамилия.
Двоеточие. Только-то? Ну, и на том спасибо!
Соня. Нет, милый дедушка, право, я не забуду вас! Вы такой простой, хороший! А я так люблю простых людей! Но… вы не видали маму мою?
Двоеточие. Не имел удовольствия.
Влас. На даче ее нет. Пойдемте, поищем… Может быть, она в беседке над рекой.
Калерия. И я иду, вы ничего не имеете против?
Соня. Пожалуйста!
(Втроем идут в лес. Двоеточие смотрит вслед им, вздыхает, мурлычет песенку. Варвара Михайловна выходит с фотографической карточкой в руках, за ней Рюмин.)
Варвара Михайловна. Вот вам карточка моя. Когда вы едете?
Двоеточие. Завтра. Спасибо за надпись! Эх, милая барыня, полюбил я вас!
Варвара Михайловна. За что любить меня?
Двоеточие. Да разве любят за что-нибудь? Любят так, просто!.. Настоящая любовь — она, как солнце в небе, неизвестно на чем держится.
Варвара Михайловна. Не знаю я этого…
Двоеточие. Вижу, что не знаете… Ехали бы вы ко мне. Вот братишка ваш едет. Нашли бы себе какое-нибудь дело.
Варвара Михайловна. Что же я могу делать? Ничего я не умею!
Двоеточие. Не учились, оттого и не умеете. А вы поучитесь! Вот будем мы с Власием гимназии строить… мужскую и женскую…
Рюмин(рассеянно). Чтобы жизнь имела смысл, нужно делать какое-то огромное, важное дело… следы которого остались бы в веках… Нужно строить какие-то храмы…
Двоеточие. Ну, это — премудрость, для меня недоступная! Я и до гимназии-то не сам дошел, а добрый человек надоумил, да…
Рюмин. Даже высшие школы дают нам только ряд противоречивых теорий, только догадки о тайнах жизни…
Варвара Михайловна(с досадой). Господи! Как это скучно! Как избито… затрепано…
Рюмин(смотрит на всех и странно; тихо смеется). Да, я знаю: это мертвые слова, как осенние листья… Я говорю их так, по привычке… не знаю зачем… может быть потому, что осень настала… С той поры, как я увидел море — в моей душе звучит, не умолкая, задумчивый шум зеленых волн, и в этой музыке тонут все слова людей… точно капли дождя в море…
