Варвара Михайловна. Я рада, что вы зашли, но я здорова…
(На террасе шум, смех.)
Марья Львовна. Лицо немножко нервное… (Ольге Алексеевне.) И вы здесь? Я не видала вас так давно…
Ольга Алексеевна. Как будто вам приятно видеть меня… всегда такую кислую…
Марья Львовна. А если мне нравится кислое? Как ваши детки?
Юлия Филипповна(входит с террасы). Вот сколько я привела вам гостей! Но вы не сердитесь — мы скоро уйдем. Здравствуйте, Ольга Алексеевна… А почему же не входят мужчины? Варвара Михайловна, там Павел Сергеевич и Замыслов. Я позову их, можно?
Варвара Михайловна. Конечно!
Юлия Филипповна. Идемте, Калерия Васильевна.
Марья Львовна(Власу). Вы похудели, отчего?
Влас. Не могу знать!
Саша(входя в комнату). Подогреть самовар?
Варвара Михайловна. Пожалуйста… и поскорее.
Вместе.
Марья Львовна(Власу). А зачем вы гримасничаете?
Ольга Алексеевна. Он всегда…
Влас. Такая специальность у меня!
Марья Львовна. Все стараетесь быть остроумным? Да? И все неудачно?.. Дорогая моя Варвара Михайловна, Павел Сергеевич ваш окончательно погружается в прострацию…
Варвара Михайловна. Почему же мой?
(Входит Рюмин. Потом Юлия Филипповна и Калерия. Влас, нахмурившись, идет в кабинет и затворяет за собою дверь. Ольга Алексеевна отводит Марью Львовну налево и что-то неслышно говорит ей, указывая на грудь.)
Рюмин. Вы извините за такое позднее вторжение…
Варвара Михайловна. Я рада гостям…
Юлия Филипповна. Дачная жизнь хороша именно своей бесцеремонностью… Но если бы вы слышали, как они спорили, он и Марья Львовна!
Рюмин. Я не умею говорить спокойно о том… что так важно, необходимо выяснить…
(Саша вносит самовар. Варвара Михайловна — у стола — тихо отдает ей какие-то приказания, готовит посуду для чая. Рюмин, стоя у рояля, смотрит на нее задумчиво и упорно.)
Юлия Филипповна. Вы очень нервны, это мешает вам быть убедительным! (Варваре Михайловне.) Ваш муж сидит с моим орудием самоубийства, пьют коньяк, и у меня такое предчувствие, что они изрядно напьются. К мужу неожиданно приехал дядя — какой-то мясоторговец или маслодел, вообще фабрикант, хохочет, шумит, седой и кудрявый… забавный! А где же Николай Петрович? Благоразумный рыцарь мой?..
Замыслов(с террасы). Я здесь, Инезилья, стою под окном…
Юлия Филипповна. Идите сюда. Что вы там говорили?
Замыслов(входя). Развращал молодежь… Соня и Зимин убеждали меня, что жизнь дана человеку для ежедневного упражнения в разрешении разных социальных, моральных и иных задач, а я доказывал им, что жизнь искусство! Вы понимаете, жизнь — искусство смотреть на все своими глазами, слышать своими ушами…
Юлия Филипповна. Это — вздор!
Замыслов. Я его сейчас только выдумал, но чувствую, что это останется моим твердым убеждением! Жизнь — искусство находить во всем красоту и радость, даже искусство есть и пить… Они ругаются, как вандалы.
Юлия Филипповна. Калерия Васильевна… Прекратите болтовню!
Замыслов. Калерия Васильевна! Я знаю, вы любите все красивое — почему вы не любите меня? Это ужасное противоречие.
Калерия(улыбаясь). Вы такой… шумный, пестрый…
Замыслов. Гм… но теперь не в этом дело… Мы — я и эта прекрасная дама…
Юлия Филипповна. Перестаньте же! Мы пришли…
Замыслов(кланяясь). К вам!
Юлия Филипповна. Чтобы просить…
Замыслов(кланяясь еще ниже). Вас!
Юлия Филипповна. Я не могу! Пойдемте в вашу милую, чистую комнатку… я так люблю ее…
Замыслов. Пойдемте! Здесь все мешает нам.
Калерия(смеясь). Идемте!
(Идут ко входу в коридор.)
Юлия Филипповна. Постойте! Вы представьте: фамилия дяди мужа Двоеточие!
Замыслов(дважды тычет пальцем в воздух). Понимаете? Двоеточие!
(Смеясь, скрываются за портьерой.)
Ольга Алексеевна. Какая она всегда веселая, а ведь я знаю, — живется ей не очень… сладко… С мужем она…
Варвара Михайловна(сухо). Это не наше дело, Оля, мне кажется…
Ольга Алексеевна. Разве я говорю что-нибудь дурное?
Рюмин. Как теперь стали часты семейные драмы…
Соня(выглядывая в дверь). Мамашка! Я ухожу гулять…
Марья Львовна. Еще гулять?
Соня. Еще! Тут так много женщин, а с ними всегда невыносимо скучно…
Марья Львовна(шутя). Ты — осторожнее… Твоя мать — тоже женщина…
Соня(вбегая). Мамочка! Неужели? давно?
