Щоев. Давай что попало.
Первый служащий подносит к столу Щоева папку с бумагами.
(Вынимает из штанов печать с факсимиле, дает печать первому служащему). Колоти!
Первый служащий дует в печать и штемпелюет бумаги.
(Сидит без дел). Надо бы нам спустить директивку какую-нибудь на лавочную периферию.
Первый служащий. Спущу, Игнат Никанорович!
Щоев. Спусти, пожалуйста.
Входит Евсей. За ним — Алеша с шарманкой. Мюд пытается ввести за руку Кузьму, но туловище того не проходит в ужину входа.
Мюд. Алеша, Кузе здесь тесно. Ему тут узкое место.
Алеша. Пускай он наружи остается.
Кузьма(в дверь) …Не трожь капитализма — старика… Ххады… (Остается вне учреждения).
Щоев. Вы кто?
Алеша. Мы пешие большевики.
Щоев. Куда ж вы идете теперь?
Алеша(глубоко искренне). Мы идем по колхозам и постройкам в социализм!
Щоев. Куда?
Мюд(детски задушевно). В социализм!
Щоев(задумчиво). Далекий прекрасный район.
Мюд. Да вот, далекий. А мы все равно дойдем.
Щоев. Евсей, дай этой девочке конфетку.
Алеша(обнимая Мюд). Не надо — она к сладкому не привыкла.
Мюд. Сам соси конфетку, эгоист-сладкоежка!
Щоев(выходит из-за стола к людям). Дорогие товарищи, трудящиеся, потребители, члены, пешеходы и большевики, я вас всех замечательно люблю!
Евсей(к Мюд). Вам, барышня, с какой начинкой конфеток принести: с вареньем или с вишневым соком?
Мюд. Пусть меня пролетариат угощает, а не ты. У тебя неклассовое лицо.
Щоев. Люблю, Евсей, я это поколенье! А ты?
Евсей. Да приходится любить, Игнат Никанорович!
Алеша(не понимая обстановки). А у вас здесь строится социализм?
Щоев. Ну еще бы!
Евсей. Полностью!
Алеша. А можно мы тоже будем строить?.. Все время играть на музыке — это сердце болит.
Мюд(касаясь Алеши). А мне скучно стало жить на свете пешком.
Щоев. А зачем вам строить? Вы весна нашего класса, а весна должна цвести. Играйте на музыке! Как скажешь, Евсей?
Евсей. Да я полагаю, Игнат Никанорович, что мы управимся без малолетних! Пускай уж, когда все будет готово, приходят жировать!
Мюд. А нам охота!
Щоев. А вы можете массы организовать?
Алеша и Мюд несколько времени молчат.
Алеша. Я могу только дирижабль выдумать…
Пауза.
Щоев. Ну вот. А говоришь — тебе охота. Вы лучше оставайтесь в нашей многолавочной системе, как музыкальные силы. Будете утешать руководство… Евсей, у нас там полагаются по штату утешители?
Евсей. Я, Игнат Никанорович, полагаю, что возражений не встречается. Пусть утешают…
Щоев(глубоко размышляя). Отлично. Тогда привлечем, Евсей, этих бредущих, пускай они остановятся. (Алеше). Сыграй мне что-то нежное!
Алеша берет шарманку, играет грустную народную песенку. Щоев, Евсей, все учреждение в глубокой паузе. Учреждение бездействует. Все задумываются. Алеша переводит регистр, играет другую пьеску.
Мюд(постепенно, незаметно входит в мотив и начинает негромко петь).
В страну далекую
Собрались пешеходы,
Ушли от родины
В безвестную свободу,
Чужие всем —
Товарищи лишь ветру…
В груди их сердце
Бьется без ответа…
Алеша играет еще некоторое время, после того как Мюд уже умолкла. Щоев, по мере музыки и песни, склоняется на стол и тихо плачет от тоски. Евсей, глядя на Щоева, также исказил лицо в страдании, но слезы у него течь не могут. Учреждение безмолвно плачет.
Пауза.
Щоев. Жалостно как-то, черт ее дери!.. Евсей, давай организуем массы!
Евсей. На них тогда овощей не хватит, Игнат Никанорович.
Щоев. Эх, Евсей, давай верить во что-то!.. (Утирает слезы Алеше). Ты бы вот выдумал, как лучше слезы сушить на плакальщиках, а не дирижабль!
Алеша. Я могу.
Щоев. Зачислить тогда, Евсей, его штатным утешителем масс — согласуй с трехугольником — давай заготовлять массы в аппарат.
Евсей. Нужно ль, Игнат Никанорович? Нам и так одну выдвиженку Евдокию отгрузили уже!
Алеша тихо играет на шарманке танцевальный мотив. Мюд слегка движется в танце.
Щоев. А что она делает сейчас?
Евсей. Да ничего, Игнат Никанорович, она женщина! Щоев. Что ж такое, что женщина, — в ней тоже есть что-нибудь неизвестное!
Евсей. В ней молоко есть, Игнат Никанорович!
Щоев. Ага. Пускай тогда по молоку и маслу она играет ведущую роль в аппарате.
Евсей. Пускай, Игнат Никанорович!
Алеша играет несколько громче тот же танец. Учреждение, не поднимаясь с мест, сидя, движется туловищами в такт танцу. Труба на столе Щоева рычит.
