Это были черномазые. Они здесь еще хуже наших, американских. Те хоть пообтесались в Америке за столетия, даже посерели в северных штатах, одеваются и говорят, как люди, а здесь… Уверен, что здешние негры остались язычниками и, наверно, жарят на кострах своих пленников, предварительно поработав на рудниках, набив набедренные повязки деньгами и заплатив выкуп скотом за своих бритых жен с обвислыми грудями.
Вполне понятна гордость тех, кто сделал хотя бы часть Африки похожей на Америку, как понятна и их неприязнь к дикости и невежеству черномазых, которых им хотят навязать в равноправные собратья. Есть отчего схватиться за оружие! Сотню лет назад белые рыцари цивилизации боролись здесь с дикими джунглями, дикими зверями и зверскими дикарями, зарождая цивилизацию, и вот теперь именно здесь суждено пройти оборонительной линии мировой цивилизации, где ей грозят коммунистические полчища черных атлетов.
В городе золотых жил я провел несколько недель, чувствовал себя, как дома, сидя за стойкой на высоком табурете. И даже загрустил в одном баре, слыша вокруг родной язык Чикаго и Фриско… Мне показалось, что как раз здесь мы выпивали с Эллен…
Эллен, Эллен… Милая, загадочная колдунья, злая волшебница с добрыми глазами ангела и бесовскими, сводящими с ума линиями плеч, талии, бедер…
Здесь полно девчонок, у которых такие же бедра, такие же волосы, которые так же ходят маленькими шажками, подчеркивая женственную слабость, вызывая умиление, восхищение, желание, но… у всех у них нагло зовущие глаза. И они отталкивали меня этими жадными глазами. У Эллен были совсем иные глаза. Они не звали, они вели за собой в омут, в пропасть, в бездну…
Здесь не было дока и некому было «проявить» мою фотокарточку. Я пил, сосал, хлестал виски, джин, ром, пунш, коктейль… Мне даже подсунули какого-то экзотического негритянского зелья, которое приготовляют беззубые старухи, пережевывая стебли чертовых растений и бережно сплевывая пьянящую слюну. Вполне понятно, что все мои внутренности протестовали и вырывались наружу…
Дока не было, но в отеле наконец-то ждала депеша, подействовавшая на меня лучше всех патентованных докторских средств.
Босс приказывал мне быть в самом пекле!
Уж если будут бросать атомную бомбу, то именно туда!..
Разрыв между африканскими странами был неизбежен. Только самолеты нейтральных стран еще курсировали между малой Америкой и страной гор и джунглей, несметных богатств, сырья, бездорожья и местных марксистов.
Ирония судьбы! Я летел на советском самолете, только он гарантировал безопасность перелета в эти грозные часы… И вот я уже в другом африканском городе.
Он спроектирован белыми архитекторами, он оборудован белыми инженерами, он так же отличается от крытых листьями хижин туземцев, как отличаются дворцы от неандертальских пещер, но в этом городе с широкими бетонными улицами, тенистыми садами, белыми виллами, с многоэтажными зданиями банков и компаний, пробудивших континент ото сна, в этом городе белой культуры хотят хозяйничать черные!..
Печально их хозяйствование. Не работает ни водопровод, ни канализация, а черномазые хозяева не умеют это наладить. Видите ли, у них нет специалистов!
Нет специалистов? Так живите себе в пригороде в незатейливых своих хибарках из глины, прутьев, жести и дерева, не лезьте в просторные холлы с роялями, в библиотеки с сокровищами человеческой мысли.
Черные хозяева распевали красные песни. И в одной из них говорилось об их желании разрушать. Они хотели разрушить все, что создано до них, разрушить до основания, а затем что-то там построить! Что они могут построить! Нет! Таких надо было усмирять. И хорошо, что в этом деле можно обойтись силами одной малой Америки, африканской цитадели свободы, чтобы не делать конфликта всемирным.
В черном автомобиле советской марки, с черным шофером я ехал по белому городу, захваченному черными марксистами.
До аэродрома вела прекрасная, вполне американская дорога, по которой ездили с правой стороны. Посредине она была разгорожена кактусами, чтобы уберечь машины от столкновения.
На аэродроме, в белых костюмах и даже в пробковых шлемах, ходили черные. Они тут выполняли все функции, которые никогда прежде им не доверялись: они были пограничными офицерами, таможенными чиновниками, диспетчерами. Черномазая ватага одетых в летную форму детин завидного роста сидела в баре, а их обслуживала… белая стюардесса.
