Старик. Да, должен признаться… Объясните мне вот что: почему вы только что делали у бассейна всякие телодвижения? И почему вы говорили с самим собой?
Студент. Да разве вы не видели девушку-молочницу, с которой я говорил?
Старик в ужасе. Молочницу?
Студент. Ну, конечно. Она передала мне кружку.
Старик. Вот как? Вот почему… Я не вижу, но я умею нечто другое…
У окна с зеркалом-рефлектором садится женщина с седыми волосами.
Старик. Видите старуху в окне? Видите? Хорошо! Когда-то она была моей невестой, шестьдесят лет назад! Мне было двадцать! Не пугайтесь! Она не узнает меня! Мы видим друг друга каждый день, но это не производит на меня ни малейшего впечатления. А когда-то мы клялись в вечной верности, вечной!
Студент. Как вы тогда были неблагоразумны! Мы уже не говорим ничего такого нашим невестам.
Старик. Прости нас, юноша, мы не умели понимать лучше. Скажите, можете вы поверить, что эта старуха была молода и прекрасна?
Студент. Нет! А впрочем, у неё красивое лицо; глаз я не вижу.
Выходит из дому привратница с корзиной и разбрасывает еловые ветви.
Старик. А, привратница! Темная дама — её дочь, от умершего, и потому муж получил место привратника. Но у темной дамы есть жених со средствами, и она надеется стать богатой. Он теперь разводится с женой, которая дарит ему дом, только бы освободиться от него. Этот богатый жених — зять умершего. И видите, там наверху, на балконе проветриваются его одеяла и подушки… Да, признаюсь, всё это очень запутано!
Студент. Страшно запутано!
Старик. Да, во всех отношениях, хотя, может быть, и кажется простым.
Студент. Но кто же был покойник?
Старик. Вы уже спрашивали, и я ответил. Если бы вы могли заглянуть за угол, где черный ход, вы увидали бы такую толпу бедняков, которым он помогал… когда ему приходила такая фантазия…
Студент. Значит, он был человек милосердный?
Старик. Да… Иногда.
Студент. Не всегда?
Старик. Нет!.. Таковы уж люди!.. Подкатите пожалуйста кресло немного вперед, чтобы оно было на солнце. Я страшно мерзну. Когда нельзя двигаться, кровь начинает стыть. Я скоро умру, знаю, но прежде мне нужно кое-что еще устроить. Дайте мне руку, вы почувствуете, какой я холодный.
Студент. Не надо. Отодвигается.
Старик. Не уходите, я устал, я одинок. Но я не всегда был такой, поймите вы! У меня позади — бесконечно долгая жизнь, бесконечно. Я делал людей несчастными, и люди делали меня несчастным. Мы поквитались. Но, прежде чем умереть, я хочу видеть вас счастливым… Наши судьбы переплелись через вашего отца и еще чрез другое…
Студент. Да выпустите мою руку! Вы отнимаете у меня силу, я стыну от вас! Чего вы хотите?
Старик. Терпения. Вы увидите и поймете… Вон там идет девушка…
Студент. Дочь полковника?
Старик. Да! дочь! Вглядитесь в нее. Видали вы когда-нибудь такое совершенство?
Студент. Она похожа на мраморную статую там в комнате…
Старик. Это же её мать!
Студент. Правда. Но я никогда еще не видал такой женщины, рожденной женщиной… Счастлив тот, кто поведет ее к алтарю и к своему домашнему очагу.
Старик. Вы можете быть этим счастливцем!.. Не все понимают её красоту… Хорошо, так решено!
Девушка входит слева, в модном английском костюме амазонки; идет медленно, ни на кого не глядя, к подъезду; около него останавливается и говорит несколько слов привратнице, затем входит в дом.
Студент прикрывает глаза рукою.
Старик. Вы плачете?
Студент. У безнадежности есть только отчаяние!
Старик. Я умею открывать двери и сердца, стоит мне лишь найти руку, покорную моей воле… Служите мне, и вы будете владычествовать…
Студент. Это договор? Я должен продать свою душу?
Старик. Ничего не продавать! Видите ли, всю свою жизнь я отнимал. Теперь я хочу одного — давать! Давать! Но никто не хочет взять… Я богат, очень богат, но у меня нет наследников. Впрочем, есть один дурак, который только мучает меня… Будьте мне сыном, будьте моим наследником еще при моей жизни, пользуйтесь жизнью, и чтобы я видел, хотя издали..
Студент. Что должен я сделать?
Старик. Прежде всего, идти слушать «Валькирии».
Студент. Это уже решено; а дальше?
Старик. Сегодня вечером вы будете сидеть там, в круглом зале!
