Нет, по её желанию, так как она к этому привыкла еще дома. Салат был приготовлен с сахаром и сливками. Он ей задал еще один вопрос, не предпочитает ли она салат с маслом? Нет, масла она не выносила! Но можно для него приготовить немного отдельно с маслом. Нет, нет, не хотел же он причинять так много беспокойства из-за такого пустяка. И всё так и осталось.
После обеда он имел обыкновение пить кофе, но ей доктор запретил кофе, и ему пришлось сидеть одному со своей чашкой. Не прочитать ли ей газету? Там была интересная статья об ирландском движении.
Фуй, нет! Она не хотела слышать ничего отвратительного!
Он зажег себе сигару, прекрасную гавану, прямо из Бремена.
Ужасное возмущение!
— Ты куришь?
— Конечно, разве ты этого не знала?
— Нет, мой отец считает курение неприличным, и мне делается дурно от табачного дыма.
Он положил сигару на камин и с огорчением смотрел, как она гасла и рассыпалась в белый как вата пепел.
Вечером он хотел почитать вслух.
Что за книги? Диккенс! Нет, нет, она не выносит английской литературы, не найдется ли чего-нибудь французского? Нет, он ненавидел всё французское.
Жаль!
И он должен был постоянно покидать дом, ездить на балы, ужины и обеды, в театр.
Последнее было для него самым большим мучением, так как он находил комедии в гостиной все-таки интереснее, чем на сцене, где, к тому же, надо было тихо сидеть, не имея возможности взять кого-нибудь за руку или поцеловать.
Лето хотели они прожить в деревне, он намеревался поехать на Мелерское озеро, так как он там вырос, но она не могла жить в этой местности, и они поехали на море. Он любил охоту и рыбную ловлю и владел даже парусной лодкой.
Это были его любимые развлечения, которым он имел обыкновение предаваться летом для восстановления сил после зимы.
В первое воскресенье, после того как они переехали в деревню, он встал в пять часов утра, приготовил корзину с провизией, связал удочки и взял с собою проводника; как прекрасно сидеть в лодке, курить и вытаскивать окуня.
Сияющий возвратился он в полдень домой и поспешил поздороваться с женою, но она оттолкнула его от себя. От него пахло табаком и рыбою. Как может образованный человек находить удовольствие в таком глупом занятии!
А она так долго ждала его с завтраком!
Кошка получила столько рыбы, сколько могла только съесть, а остальное было выброшено вон. После обеда он надеялся, что она опять сделается доброй, и приготовил ей сюрприз. Они пошли в парк и подошли к лодочной пристани. Там стояла красивая лодка и около неё одетый матросом слуга, готовый плыть с господами.
— Ты катаешься? Это твоя лодка?
— Конечно, мое сердце, — ответил он гордо.
— И ты об этом умолчал? Я никогда не позволю тебе кататься! Ты мне должен поклясться, Эрнст, слышишь? Если ты меня любишь!
Перед Эрнстом была альтернатива — или впасть в немилость своей жены, или отказаться от своего любимого удовольствия, — и он обещал.
«Я потерпел неудачу» — думал он про себя; они шли через парк и скучали. Но его жена на послеобеденное время разослала массу приглашений, и явились разные лейтенанты, и референдарии, которые сидели у них на террасе и говорили о театре и музыке. И господин Эрнст должен был ходить кругом, предлагать сигары, зажигать спички, наполнять стаканы пуншем, так что к вечеру устал от этого, как кельнер. Когда он вмешивался в разговор, то получал такой ответ, на который не знал что возразить, так как эти молодые господа за словом в карман не лезли, а он чувствовал себя стесненным в своем собственном доме.
Осенью осуществилась надежда семьи относительно молодой четы. Жена досадовала, сердилась на мужа и на себя.
Но она шнуровалась и выезжала до самой последней возможности. Два последние месяца она была совсем вне себя. Это никогда больше не должно с ней случиться! По вечерам он должен был читать ей вслух французские романы и приводить пару хороших знакомых, чтобы ее развлекать, и дом был постоянно полон гостями.
Наконец ребенок родился. Кормить сама она, конечно, не хотела, так как тогда ей нельзя было бы ходить декольтированной.
Когда она поправилась, она заговорила с мужем о своем желании учиться верховой езде. Он спросил доктора, и тот отсоветовал. На следующий день жена побывала на консультации у одного «профессора», который ей прописал верховую езду. Прописал! слышишь? Тут уж нечего было делать.
