— Седьмой век, мистер Бойд, — спокойно заметила Шэрон О’Берн. — Редкие, но не уникальные. Эта пара уникальна, так как кувшины, несомненно, являются частью погребальных принадлежностей, захороненных с императором Тай Цзуном. Именно это делает их бесценными с точки зрения коллекционера.
— Династия Тан славилась фигурками людей и животных, — благоговейно сказал Райт, — но после того как татаро-монголы фактически разрушили империю, произошла перемена в погребальных обычаях, и фарфор «юй» прекратили производить. Вы только подумайте, мистер Бойд! Эти прекрасные кувшины для вина были специально сделаны для императора и похоронены вместе с ним, а теперь — тринадцать столетий спустя! — они все еще существуют, сохранив свою совершенную форму, цвет и вид! Они выглядят как в тот день, когда их сделали!
— Это вещь! — пробормотал я. — Но зачем вам понадобился частный сыщик? Я полагаю, эксперт по китайскому фарфору пригодился бы вам гораздо больше.
— Восемнадцать месяцев назад они находились в пекинском музее, — сказала Шэрон. — А потом они оттуда исчезли.
— Были украдены?
— Именно. — Она слегка пожала плечами. — Теперь же человек из Лондона по имени Донаван предлагает купить их тому, кто даст самую высокую цену.
— Это он их украл?
— Я не знаю. — Шэрон снова пожала плечами. — Вы должны понять, что, с точки зрения коллекционеров, это абсолютно не важно. Только сосуды для вина имеют для них значение. Донаван нашел подход к некоторым коллекционерам — не знаю к скольким, — наш клиент один из них; и он приглашает их на аукционную продажу кувшинов, которая состоится в Лондоне через неделю.
— Вы знаете что-нибудь об этом Донаване?
— Ничего, кроме того, что он выставляет сосуды для продажи на частном аукционе, — сказала Шэрон.
— Откуда вы знаете, что они подлинные? — спросил я.
— Он прислал замечательную коллекцию цветных фотографий вместе с приглашением на аукцион, — быстро сказал Райт. — Скажу без ложной скромности, я специалист по китайскому фарфору, мистер Бойд. И я уверен, судя по фотографиям, что есть максимум один процент вероятности того, что эти кувшины подделка. В любом случае этот Донаван не настолько глуп, чтобы пригласить, скажем, полдюжины коллекционеров на аукцион и надеяться, что сможет всучить им подделку. Он должен знать, что на аукцион они либо привезут с собой, либо пришлют экспертов!
— Понятно, — кивнул я. — Значит, вы — эксперт. Так зачем же вам понадобился…
— У вас одноколейный мозг, мистер Бойд, — язвительно заметила Шэрон О’Берн. — Мне нужен частный детектив, потому что я не могу больше никому доверять ни до, ни после аукциона, а меньше всего — этому Донавану. Коллекционеры и их агенты, когда соревнуются за подобный приз, могут оказаться самыми беспринципными людьми в мире! Я хочу, чтобы вы сопровождали меня, мистер Бойд, по двум причинам. Чтобы удостовериться, что ничто не сможет воспрепятствовать моему присутствию на этом аукционе, и, если мне повезет и я куплю эти сосуды, чтобы благополучно привезти их назад в Нью-Йорк и вручить своему клиенту.
— Вы хотите, чтобы я поехал с вами в Лондон?
— Именно там будет проходить аукцион! — Шэрон улыбнулась, и в ее светло-карих глазах неожиданно появилась теплота. — Разве это такая уж катастрофическая перспектива, мистер Бойд?
— Нет, — признался я и снова продемонстрировал ей свой левый профиль — это для меня уже стало каким-то подсознательным рефлексом.
— Все — поездка в Лондон и обратно — займет не больше недели, — сообщила она резким деловым тоном. — Естественно, галерея оплатит все ваши расходы, мистер Бойд. Я предлагаю выплатить вам гонорар в два приема, грубо говоря, соответственно проделанной работе. Тысячу долларов, когда вы меня благополучно доставите на аукцион, а потом, если мне удастся купить кувшины, еще две тысячи долларов, как только мы доставим их сюда моему клиенту. Вы согласны?
— Да, — сказал я без колебаний.
Неделя в компании такой исключительной блондинки, как Шэрон О’Берн, решил я, это то, что любой мог бы позволить себе в крайнем случае даже безвозмездно. Конечно, я был рад, что вышло иначе.
