— Наверное.
— Итак, вы пошли искать Стефани… — подсказал я.
— Мы безрезультатно обшарили весь дом, а потом пошли во двор… — Она запнулась, и я почувствовал, как дрожат ее плечи. — Мы увидели ее, как только вышли к бассейну. Дион чуть не лишился рассудка. Он винил себя в ее смерти и все время твердил, что этого никогда бы не случилось, если бы он не позволил себе поддаться малодушию. Мне удалось кое-как его успокоить, и мы вернулись в дом. Остаток ночи я провела в его комнате. Он нуждался в том, чтобы кто-то был рядом с ним в этой комнате. Как я могла оставить его наедине с этими кошмарами и его ужасным чувством вины?
— Вы вернулись в свою комнату только утром?
— Да. — Она снова безразлично кивнула. — Но прежде чем уйти, я сказала ему: если кто-то будет спрашивать, он должен сказать, что провел эту ночь с Либби. Он никак не мог понять, что автоматически попадает под подозрение, если Стефани успела поговорить с кем-нибудь прежде, чем ее убили.
Послышался сухой треск сломавшейся в руках Фрэйдела сигары.
— Все пропало, — сказал он слабым голосом, который лишь отдаленно напоминал его густой бас. — Конец всему! Кто заплачет по загубленному таланту Диона Фрэйдела, когда его погребет под собой лавина развращенного общественного мнения?
— Только не я. Предпочел бы, чтобы это случилось раньше, тогда бедная Стефани осталась бы в живых.
— Не будьте таким жестоким, Дэнни, — сказала мне Ленора все тем же монотонным голосом. — Вы говорите с мертвым человеком, у которого нет будущего.
— И с каких это пор он мертв?
— С того момента, как с час назад сюда заявился Флавиан, мертвецки пьяный.
— Грехи человека идут рядом с ним, даже если он не слышит их поступи, — прошептал Фрэйдел. — Человек, который тебе всем обязан, тебя же в конце концов и предаст.
— Вам надо чем-нибудь занять себя, — посоветовал я ему. — Почему бы не сунуть в рот другую сигару, а потом не поджечь свои усы?
— Вы не остановите его, Дэнни, — сказала Ленора. — Он полностью поглощен своей виной, и это состояние даже начинает ему нравиться.
— О’кей, — кисло согласился я. — И что же было, когда пьяный Флавиан приплелся сюда?
— Здесь состоялось совещание, на котором обсуждались последние организационные вопросы проведения показа мод. Присутствовали также Гарри Кемптон, Луман и Релли. Дион попросил меня рассказать, как идут дела, но думаю, он просто нуждается в эмоциональной поддержке. Дверь была закрыта. Мы углубились в скучную организационную рутину, и тут появился Флавиан. Он чуть не сорвал дверь с петель, когда ввалился в комнату. Все, естественно, перестали говорить и молча смотрели, как он, шатаясь, прошел через всю комнату к Диону и потребовал у него ключ от кладовой. Луман сказал ему, что он пьян, и велел проваливать отсюда ко всем чертям. Флавиан повернулся и щелкнул пальцами перед его носом, или во всяком случае пытался это сделать, и заявил ему, что маленький жирный человечек никогда не поймет, какие вещи действительно являются первыми в порядке их важности.
— Хотелось бы мне видеть лицо Лумана в этот момент, — вздохнул я.
— Было похоже, что вот-вот раздастся громкий взрыв, и он разлетится на мелкие кусочки. Он собрался ударить Флавиана, но Релли перехватил его руку и почти вежливым тоном спросил его, а что же является первым по важности.
— И этот сукин сын сказал им! — свистящим шепотом произнес Фрэйдел. — «Уверенность в том, что моя коллекция будет защищена от дальнейших посягательств маньяка». Потом он принялся бормотать о том, что, по его мнению, человек, который был нанят, то есть вы, Бойд, оказался просто некомпетентным, дилетантом. Тогда я дал ему ключ, надеясь заставить его замолчать. Но было слишком поздно.
— Гарри был чересчур потрясен всем происшедшим, чтобы внимательно выслушать то, что сказал Флавиан, — устало произнесла Ленора. — Луман еще не отошел от припадка гнева на него, и я надеялась, что все обойдется, но Чак Релли уловил каждое его слово. Он тут же польстил пьяному самолюбию Флавиана, заявив, как высоко ценит его умение ставить на первое место самую важную вещь. Конечно же нет ничего важнее, чем защитить новую коллекцию от варварского уничтожения. И он попал в самую точку!
