Он указал в противоположный конец помещения. Там находился стеклянный пузырь, подобный тому, в каком летала Авена. Но теперь он был разобран на части. И по всему помещению люди старательно изучали эти части.
— Этот пузырь потерял управление и упал, — объяснил Соренсон. — Акканин, летевший на нем, сломал себе шею. — В голосе его послышалось удовлетворение. — Парни сказали мне, что разгадали принцип его работы. Хиллсон здесь, — он указал на черноволосого человека, присевшего на корточки и рассматривающего что-то в разобранном пузыре, поблескивая толстыми линзами очков, — самый опытный. До того, как попал в армию, он был специалистом по электродинамике, и, подозреваю, до сих пор является ее фанатиком. Не так ли, Хиллсон?
Хиллсон поднял голову и усмехнулся в ответ.
— Эй, док, — сказал он, — а что, если я просто спятил? Не стоит рассказывать всем о моих слабостях — Он взглянул на Кинга. — Новобранец, да? Я рад, что вы с нами. Вы разбираетесь в электродинамике?
— Боюсь, что нет, — признался Кинг.
— Ну, ладно...
Хиллсон тут же потерял к нему интерес и вернулся к стеклянному пузырю. Кинг усмехнулся. Он знал такой тип людей. Хиллсона интересовало только то, как устроен стеклянный пузырь и как работает. На таких, как Хиллсон, гениях механики, и держалась Америка, на людях, которым, казалось, нужны лишь проводки, олово, сухие батареи и плоскогубцы, чтобы создать что-нибудь еще небывалое.
И все люди в помещении были явно такого типа. Рыжеволосый паренек, совсем еще подросток, потянул Соренсона за рукав.
— Доктор Соренсон, — робко сказал он.
— Ральф? Что тебе, мальчик мой?
— Мне кажется, у меня получилось, сэр.
— Кажется или получилось? — с улыбкой спросил Соренсон.
— Конечно, я не уверен, но думаю...
Соренсон последовал за ним в другой угол помещения, тут же забыв о Кинге, и уставился на что-то, лежащее там.
— Все сюда, — взволнованно крикнул он.
Все оставили свою работу и столпились вокруг Соренсона и рыжеволосого Ральфа. Даже Хиллсон неохотно оторвался от своего любимого стеклянного пузыря. По помещению разлилось напряженное волнение. Кинг тоже подошел туда.
— Покажи им, Ральф, покажи, что ты обнаружил, — тихо сказал Соренсон.
Кинг пробрался вперед и увидел, что лежит на верстаке. Это был один из тех омерзительных бильярдных шаров, ужасных инструментов смерти, которые использовали Акбад и Авена! У Кинга буквально дыхание сперло в горле.
Рыжеволосый паренек взял этот шар.
— Я думаю... — сказал он. — Мне кажется, я понял, как он работает.
— Покажи! — потребовал Соренсон.
Рыжий положил шар обратно на место. Потом взял что-то, похожее на наборное кольцо, какое надевают на палец, с большим, блестящим камнем.
— Мы забрали его у мертвого акканианина, — сказал он и надел кольцо на палец. — Смотрите.
Он не шелохнулся и даже не попытался ничего сделать с кольцом. Лицо его стало сосредоточенным. Затем он поднял руку, чтобы все увидели кольцо. Медленно, постепенно, камень менял цвета. Сначала он был белым. Затем, когда лицо парнишки стало еще больше сосредоточенным, засветился мягким фиолетовым цветом. Забыв обо всем остальном, парнишка глядел на кольцо. Прошла минута, другая...
— Берегись! — вдруг завопил кто-то.
Бильярдный шар поднялся с верстака и поплыл в воздухе. Кинга ударила мысль, что шар каким-то образом ожил и теперь угрожает гибелью всем находящимся в помещении. Рука его машинально метнулась к бедру за пистолетом, но Кинг тут же вспомнил, что у него больше нет привычного оружия. Он присел. Он уже видел, каким смертоносным может быть шар. Остальные тоже знали это и стали разбегаться. Все попрятались, за исключением Соренсона и молодого паренька.
— Да нет никакой опасности! — закричал паренек. — Это я управляю им. Смотрите!
Взгляд его по-прежнему концентрировался на кольце, лицо осунулось. На шар он не смотрел, но тот, очевидно, по его команде, начал летать по комнате, нырять, уклоняться, вертеться и приплясывать в воздухе, проделывая то, что так хорошо запомнил Кинг. Все не сводили с шара глаз. Потом шар медленно вернулся, опустился на верстак и замер.
Парень вздохнул, вытер со лба пот и снял кольцо.
