— Это было около полудня. А что вы делали потом?
— Вернулся сюда. — Он протянул ко мне руку ладонью вверх. — Да и что еще, черт побери, я должен был сделать?
— Вы же были без ума от Луизы Фаулер, — медленно заговорил я. — Дейн Тенисон убил ее, оставив вас наедине с ее телом: собственно говоря, подставил вас, и вы ничего не предприняли?
Его карие глаза с ненавистью посмотрели на меня.
— Я испугался! — сказал он чуть слышно. — Не знал, что делать. Не знал, где искать Дейна. А если бы и нашел, что дальше? — Он мрачно взглянул на официанта, принесшего ему выпить. — За прошедшие сорок восемь часов я едва ли проспал один час. До сих пор мне не все ясно. Скажите же, что будет теперь?
— Вам следует поехать утром в Пайн-Сити, прямиком в службу шерифа, и сделать заявление.
— И вы упрячете меня за решетку по обвинению в преднамеренном убийстве?
— Я нет. К сожалению, не могу сказать, что сделает шериф.
— Я предполагал, что вы настоящий сукин сын, — рыкнул он. — Но вы превзошли все мои ожидания!
— «Кристалл-Инн» принадлежал вам и Пэту Нелсону, — сказал я деловито. — Почему же вы решили продать треть акций Трейси Тенисон на имя ее мужа?
— Нам нужны были деньги, — сказал он, с прежней ненавистью глядя на меня. — Мы хотели обновить помещения и пристроить верхний этаж для наиболее уважаемых клиентов. Такой компаньон, как Дейн, которому ни до чего нет дела, был для нас предпочтительнее чересчур активного.
— Сколько выложила миссис Тенисон за это партнерство?
— Двести тысяч в виде первоначального взноса. Через месяц ей предстоит сделать второй взнос на ту же сумму.
— Вы, должно быть, богатый человек, мистер Фенвик.
— Как и все в этом городе, лейтенант. Игра! Казино дает хороший доход, но мы не застрахованы от того, что в один прекрасный момент потеряем все.
— Я что-то уже ничего не соображаю. Лучше скажите, что вы думаете о Трейси Тенисон?
— Крутая бабенка! — В его голосе невольно зазвучало восхищение. — Дама, которая, несомненно, знает, чего хочет. Единственная ее слабость — это муж-ублюдок.
— Какие условия она выдвинула?
— Не понял. — Он недоуменно посмотрел на меня.
— Не могла же она выложить четыреста тысяч долларов от имени своего мужа, не оговорив условий?
— Ах, это? — Лицо у него прояснилось. — Дейну причитается третья часть прибыли казино. Он не имеет права участвовать в управлении нашим заведением и распоряжаться капитальными вложениями. Ее адвокат все это зафиксировал в договоре.
— Как вы думаете, где сейчас Дейн?
— Черт возьми, откуда мне знать? — проворчал он. — Где угодно!
— Тогда вернемся к Луизе. Что вы сделали с ее одеждой?
— Что? — На его физиономии вновь появилось недоумение.
— Она была абсолютно голой, когда ее выбросило на пляж, — терпеливо пояснил я. — Вы же не будете уверять меня, что в таком виде она явилась на борт судна.
— Я забыл, лейтенант. — Он принялся энергично тереть себе щеку. — От нашего разговора зависит моя жизнь. — Когда я нашел ее в каюте, на ней не было никакой одежды. По всей вероятности, Дейн, удирая с катера, прихватил ее с собой. Но зачем, это известно лишь ему одному.
— Вы помните, во что она была одета?
Он задумался.
— Синие джинсы и блузка… тоже вроде синяя.
— Эта компания в Парадиз-Бич — Верблюд, Сэм Конви и остальные… Как вы с ними познакомились?
— Через Луизу. Дейн несколько раз приходил с ней в казино, и однажды она пригласила меня и Пэта на вечеринку к Верблюду. Через какое-то время мы стали собираться там всякий раз, когда кто-нибудь из нас — Пэт или я — оказывался в Пайн-Сити. — Он усмехнулся. — Хотя, конечно, Пайн-Сити до Вегаса далеко!
— Так зачем же вы туда ездили?
— Там живет наш третий партнер. Поверьте, миссис Тенисон требует регулярных отчетов о деятельности казино, о доходах и расходах, вообще обо всем. Эта дамочка не глупа!
— Больше вопросов у меня нет, — сказал я. — Поеду в мотель.
— Зато у меня есть вопрос, лейтенант. Что будет, если я не появлюсь завтра у вашего шерифа?
— Полагаю, это будет расценено как признание в убийстве, — вежливо ответил я.
— Не сомневался. — Он медленно кивнул. — Обязательно прибуду.
Я взял такси на Стрипе и уже через десять минут подкатил к мотелю. Толстяк все еще сидел за регистрационным столом, и, когда я проходил мимо, его темные очки заинтересованно блеснули.
