— А может быть, как раз и сообразил, Берт? — попытался я утешить его. — Может, именно поэтому он и открыл пальбу?
Губы у него застыли в том же положении, но больше из них не вылетело ни одного слова. Он опустился на колени и уставился в пол, словно там находились все жизненно важные тайны, которые он обычно улавливал в сизом дымке, вившемся над его трубкой. А еще через пять секунд тихонечко вздохнул и уткнулся лицом в ковер.
— Эл! — Лиза стремительно, как будто сидела на паяльной лампе, спрыгнула с кушетки и обеими руками обхватила меня за шею. — Вы спасли мне жизнь! Вы спасли жизнь нам обоим! Вы герой! Самый настоящий герой!
Я отвел ее руку от своей шеи и оттолкнул прочь.
— Посмотрите, как вы выглядите, — проворчал я. — Идите приведите в порядок лицо и что-нибудь наденьте.
Она осторожно дотронулась кончиками пальцев до распухших щек.
— Догадываюсь, какой у меня вид. Хорошо, герой! Пойду займусь своим лицом и… — Она с нескрываемой гордостью посмотрела на свою обнаженную грудь и игриво добавила: — И что-нибудь надену на себя. — Остановившись на мгновение на пороге, она улыбнулась. — Я долго не задержусь. Обещаю! Как вы относитесь к тому, чтобы приготовить за это время нам по бокалу?
Засунув пистолет в кобуру, я опустился на колени возле Эванса и перевернул его на спину. Его прикрытые тяжелыми веками глаза уставились в потолок, и я подумал, что толстухе блондинке отныне придется снова сесть на диету, потому что парень, который оплатил тот счет, ушел безвозвратно в бананово-кремовые рощи или куда-то еще, куда отправляются такие, как Берт Эванс.
Я поднялся с колен, подошел к телефону и позвонил в контору шерифа. Полник уже возвратился туда, так что разговаривать пришлось с ним. Шериф все еще в доме Джорджа Каттера, объяснил сержант, и, по его мнению, продолжает допрашивать Джорджа. Я поручил ему позвонить Лейверсу и сообщить, что произошло, до того, как он предоставит Джорджу шанс привлечь его к судебной ответственности за необоснованный арест. После этого вернулся к бару, наполнил пару бокалов, как посоветовала Лиза, и выпил их оба. Приготовил еще два, закурил сигарету и через пару секунд услышал ее голос:
— Как вам нравится мой костюм, Эл?
Она стояла в дверном проеме с самонадеянным видом и ждала моего одобрения. Косметический пластырь прикрыл ее распухшие щеки и кровоподтеки, искусно наложенный грим почти полностью скрывал следы недавних слез, а густо намазанная помада придавала распухшим губам соблазнительный вид. Одеяние — мини-бюстгальтер из совершенно прозрачных кружев и соответствующие трусики — дополнялось парой лакированных черных лодочек.
Под моим оценивающим взглядом улыбка стала еще шире, она постояла немного и, покачивая бедрами, медленно направилась к бару.
— Ну как, хорошо? — Остановившись возле меня, она взяла с бара ближайший бокал. — Вы сами велели мне надеть что-нибудь на себя.
— Наряд очаровательный, — сказал я, посмотрев на часы. — Ребятам из уголовной бригады, которые будут здесь через пару минут, он тоже понравится, могу поспорить.
Лицо у нее окаменело, и коньяк выплеснулся из бокала, когда она поставила его, не сделав и глотка.
— Вы меня не выдадите?
— Что за дурацкий вопрос? — проворчал я.
Она прикусила нижнюю губу.
— Мне хотелось бы задать вам один вопрос. Можно? Когда Ленни заявил, что застрелит меня, и вы ответили ему: «Валяйте», — вы ведь знали, что он всего лишь блефует, верно?
Я внимательно посмотрел на нее и покачал головой.
— Ох! — Она быстро отвела глаза. — Так что со мной будет?
— Если вам повезет, то лет через десять, считая от сегодняшнего дня, вас выпустят на свободу. Все зависит от того, какого судью вам назначат.
— Десять лет в одном бюстгальтере и штанишках — долгий срок, — глубоко вздохнула она. — Может, пойти и надеть на себя что-нибудь еще?
— Если не хотите простудиться, — заметил я.
Она повернулась и, согнувшись, медленно пошла к двери. Я поднял свой бокал, отпил еще немного водки и наконец-то почувствовал приятное тепло в желудке.
— Эл Уилер!
Лиза стояла в дверях с перекошенным от ярости лицом.
— Ленни был прав! Вы действительно паршивый, вонючий коп!
