Единственное, что меня в космосе не устраивает в плане удобства -- это кухни. Их почему-то всегда делают единым блоком во всю стену, всё ужасно электронное, и поди разбери, кто тут плита, кто микроволновка, а кто посудомоечная машина. Так что я предпочитаю к ним не приближаться, а тарелки за собой мою тупо в раковине, благо всю сточную воду потом всё равно дистиллируют и запускают обратно. Потому, кстати, и под душем можно стоять хоть часами, тем более, что дистиллят очень неохотно смывает мыло.
Развешиваю стираные трусы на сушилке для полотенец. Как же прекрасно, когда есть своя ванная!
Выхожу в столовую с мокрой головой. Ещё одно достоинство жизни в космосе -- никаких сквозняков. Однако придавила я ничего так -- завтрак уже кончился, людей никого, еды тоже не наблюдается. Они тут, похоже, из принципа обязательно съедают всё приготовленное подчистую. Видно, придётся всё-таки общаться с кухней. Есть, конечно, тот уголок столовой, где водогрейка и всякие чаи в шкафчике, но там еду не приготовить, разве что растворимый супчик отыщется.
Ну что ж, если Азамат и впрямь сам этот корабль строил -- или хотя бы планировал -- то огромный ему респект. Кухня почти человеческая, ничего похожего на обычную глухую стену из затемнённого стекла с сенсорными кнопками. Вот плита с огромной духовкой, отдельно от неё микроволновка. Две раковины, разделочный стол под быка примерно. Ещё бы еда была...
Соображаю, что холодильный отсек обычно не прямо в кухне, где тепло, а где-нибудь в сторонке. Осматриваюсь -- вон какая-то дверь. Сую нос: и правда, внутри рядок холодильных шкафов. Но это же для долгого хранения которые, а где расходный?
Из раздумий, а заодно и из холодильного отсека меня вырывает удивлённый голос Тирбиша:
-- Ой, здрасьте!
Оборачиваюсь смущённо. Вроде как с поличным поймали.
-- Привет. Я просто искала что-нибудь на завтрак...
-- А, вы же не завтракали, -- вспоминает он. -- Но там вы ничего не найдёте готового, всё, что есть, тут.
Открывает один из шкафчиков под разделочным столом, там и правда небольшой холодильник. Хорошо спрятали, и не догадаешься.
-- Там, правда, мало, -- извиняется Тирбиш. -- Мы давно закупались, вот на Гарнет прилетим...
Там и правда негусто. Молоко, масло, какие-то йогурты, какие-то ягоды. Извлекаю два последних наименования, вопросительно смотрю на Тирбиша, мол, это можно?
-- Тоже любите нирш? -- спрашивает, улыбаясь. Мучительно вспоминаю, что нирш -- это муданжская разновидность черники. Вот эти самые красные ягоды размером с черешню -- это черника?! Ого-го.
-- Наверно, -- говорю. -- Только у нас она по-другому выглядит. А йогурты можно съесть?
-- А это я не знаю, что, -- смеётся. -- Прошлый раз на Гарнете прихватил попробовать, никому не понравилось.
Осматриваю добычу: блок из шести небольших стаканчиков, ваниль, дыня, маракуя, срок годности не истёк ещё, цветовые маркеры синенькие без намёка на фиолетовость, а есть нельзя только когда покраснеют... Чего им не так? Открываю один, нюхаю. Ну йогурт.
-- Да вроде всё нормально, -- говорю.
-- Ну если вам нравится, то ешьте. Я просто не понимаю, как можно из молока что-то сладкое делать, -- поводит плечами с лёгким омерзением. Записать в книжечку о национальной кухне: молочные продукты все несладкие.
-- А, -- отмахиваюсь, -- на Земле из всего сладкое делают, даже из рыбы.
Забавляюсь, наблюдая, как паренёк зеленеет лицом.
-- Не надо мне таких ужасов рассказывать, -- говорит. -- Мне щас ещё обед готовить.
Хихикаю, намешиваю в йогурт ягод и углубляюсь в завтрак. Ничего черника, самое оно.
-- А ты как, специально поваром нанимался? -- спрашиваю потихоньку. Раз уж мне тут неделю жить, надо хоть разобраться в инфраструктуре.
-- Не совсем. Я такой же член команды, как и другие, а за готовку просто получаю дополнительно. Так же, как пилоты. В принципе, и готовить, и рулить все умеют, но удобнее, чтобы это было чьей-то обязанностью, и за это надбавка идёт.
-- А-а, -- говорю глубокомысленно. -- Так, наверное, ещё механики есть? Или там снайперы?
