— Зельда развлекает своих первых двух экс-супругов там, — промямлил он. — Надеюсь, свежий воздух пойдет мне на пользу.
— Будьте моим гостем, — радушно отозвался я.
— Видите ли, я сожалею о том, что произошло. Сделайте милость, простите меня, и забудем об этом.
— Хорошо, — успокоил я его.
— Я нагрузился намного больше, чем рассчитывал, — с болью в голосе произнес он. — Из-за этого я так и поступил.
— Никто не пострадал, — миролюбиво сказал я, — так что забудьте об этом.
— Если бы я мог. — В его голосе появились горечь и жалость к себе. — Вы никогда не поймете, что означает быть рядом с такой женщиной, как Зельда Роксан, три долгих года. Вы не представляете, какой ад она создает для мужчины.
— Пожалуй, для десятка миллионов парней, по скромным подсчетам, такая жизнь казалась бы раем, — улыбнулся я.
— На меня это действует как раз наоборот, — вздохнул он. — Может быть, потому, что я схожу по ней с ума.
— Вот этого я как раз и не понимаю, — уныло произнес я в ответ. — У меня совсем не симпатичное лицо. При виде меня все шарахаются от меня, даже собаки. Пожилые дамы выхватывают свои зонтики и угрожают расправиться со мной, если я предлагаю помочь им перейти улицу. Никто еще не сказал мне, что я вызываю у него доверие. Почему же вы стали исключением, Броган?
Он зажег сигарету, потом медленно потер тыльной стороной ладони у рта.
— Я решил, что должен вам объяснить, почему замахнулся на вас там, — он махнул рукой в неопределенном направлении, — но если вас это не интересует, то я не буду об этом.
Ли Броган был доверенным лицом Зельды долгих три года, о которых он столько кричал, припомнил я, возможно, он знает Гарри Тайга. Неожиданно я заинтересовался им.
— Зельда, должно быть, любит вас, — вскользь заметил я. — Иначе она не стала бы держать вас своим доверенным лицом так долго. — Я на секунду задумался, а потом продолжил: — У нее была возможность пригласить кого-нибудь другого на это место.
— Она меня любит? — Он свирепо рассмеялся. — О, конечно, она уже любит меня как брата. Впрочем, пару раз я по-настоящему возбудился и обнял ее за талию. Даже пытался поцеловать ее однажды, и знаете, что она сказала на это? «Пожалуйста, дорогой, не порти наши прекрасные отношения». Это — султан, но только наоборот. Зельда содержит нечто вроде постоянного мужского гарема, а я просто Броган — семейный слуга, вроде евнуха, верный и бесполый, старый, добрый Броган.
— Не принимайте все так близко к сердцу, — возразил я мягко, — совсем ни к чему обижаться на нее за это. Кроме Зельды, в мире есть миллион других женщин — прекрасных и желанных.
— В этом, черт возьми, и заключается моя трагедия, — пробормотал он. — Нет, нет. Для меня они не существуют. И если вы на мгновение откажетесь от своего самоуверенного превосходства и задумаетесь над этим, Холман, вы поймете почему. Кто в этой стране теперь самый великий символ изощренного секса? Конечно Зельда. Не так ли?
— Вы правы, — неохотно признался я. — Но вы не можете потребовать, чтобы она спала с десятью миллионами парней, которые сделали ее этим символом, верно, дружище?
— Это ни о чем не говорит, — прорычал он, — и вы знаете это. Уже три года я близок к Зельде — более тысячи дней я был ближе к ней, чем кто-либо другой.
Сколько продолжалось ее первое замужество с фон Альсбургом?
— Я не стал бы…
— Я скажу вам. — Голос Брогана звучал убежденно. — Ровно двадцать месяцев. Сколько оно длилось с Рексом Куртни, прежде чем она разрубила брачные узы? Почти год. А с Гарри Тайгом? Меньше шести месяцев! А остальные, включая Хосе Переса и, возможно, вас, — все, с кем она провела хоть немного времени от уикэнда, ну, скажем, самое большее, до трех недель, — они просто не в счет. Так что только я, Ли Броган, знаю ее дольше, чем все вы, паршивые сукины дети, вместе взятые! А она обращается со мной как с братом!
— Может быть, поэтому вы продержались так долго, Броган, — тихо заметил я. — Для Зельды секс — это то, что не может стоять на одном месте, — он перемещается от одного к другому. И то, что вы…
— Нет! — Он неистово замотал головой. — Это совсем не то. Иногда мне кажется, что у меня просто нет того, в чем нуждается такая женщина, как Зельда Роксан. Но потом я прихожу к мысли, что она точно знает о моих чувствах, вот почему ее отказ становится преднамеренным и расчетливым. Вероятно, она получает большой заряд, держа меня все время на конце веревки.
