— Рик? — В ее голосе звучало недоумение. — Я уснула? Что-нибудь случилось?
— Мне кажется, что у вас в голове есть какая-то защитная система, — сказал я ей, — причем она сработала просто отлично!
Делла быстро села, затем ее глаза расширились: она увидела, что обнажена. Ее шея и лицо покраснели. Она повернулась ко мне, и я в полной мере ощутил направленные на меня ярость и гнев, которые сверкали в ее глазах.
— Хорошо! — Ее голос был холодным как лед и каким-то отчужденным. — Я уверена, что вы сможете мне все объяснить, но предупреждаю, Рик Холман: ваш рассказ должен быть убедительным.
— Дорогая… — Я внезапно засмеялся, но от этого смеха мне стало чертовски больно. — Вы не представляете, что здесь было!
Делла долго в задумчивости смотрела на выдержанное шотландское виски в своем бокале, а затем медленно покачала головой:
— Я никак не могу поверить, что все это произошло на самом деле!
— Во всяком случае, хорошо, что обо всем этом сейчас можно говорить в прошедшем времени, — сказал я. — Поэтому не стоит волноваться.
— Вы уверены, что эти люди будут ухаживать за ним, Рик?
— По характеру своей работы, дорогая, первое, что я должен знать, — это названия всех лучших частных больниц санаторного типа, которые расположены в радиусе ста пятидесяти километров от Голливуда, — сказал я. — Не беспокойтесь, ребята, которые приехали за ним, — очень хорошие специалисты!
— Что сказал доктор о повреждениях, которые он вам нанес?
— Большого повреждения он мне не нанес. Живот поболит еще несколько дней, и я не смогу обнажаться до тех пор, пока не рассосется кровоподтек.
— Вы спасли мне жизнь, Рик. — Она легко дотронулась рукой до своего горла. На шее у нее была припухлость, поэтому она закрыла ее легким шарфом. — Не знаю, как отблагодарить вас!
— Не благодарите меня, — проворчал я. — Вы мне сказали, в каком он состоянии, перед тем как я вошел в комнату. Но я не послушал вас.
— Просто непостижимо! — сказала она, нерешительно улыбаясь. — Я помню каждую деталь до того момента, когда он разорвал на мне платье. После этого я абсолютно ничего не помню, пока не открыла глаза и не увидела вас, наклонившегося надо мной.
— Давайте забудем об этом, — предложил я.
— Вы сказали, что Кинг исключит меня из списка в любом случае. И что я выиграла… — Она старалась говорить легкомысленно, но это ей не удавалось. — Что вы имели в виду, Рик? Это действительно так?
— Конечно, — ответил я. — Но мне еще нужно получить от вас пару ответов, дорогая.
— Что вас интересует?
— Агенты. Сколько времени Барни Райэн был вашим агентом-посредником?
— Я точно не помню… Года три-четыре…
— Кто был вашим агентом-посредником до него?
— Джонатан Скрайбер.
— Хороший человек, — отметил я. — Это один из четырех самых квалифицированных специалистов в этой области. Честен и неподкупен. Что заставило вас сменить его на Барни, Делла?
— Я, право, не знаю. — Ее голос внезапно зазвучал неестественно бодро. — Просто захотелось сменить агента-посредника.
— Ни один человек в здравом уме не сменил бы Скрайбера на Барни Райэна просто из-за того, что ему захотелось перемен! — констатировал я мрачно. — У него было что-то на вас. Что конкретно?
— Поскольку я иногда говорила вам неправду, хотя никогда ничего не могла скрыть от вас, вы можете подумать, что я продолжаю рассказывать вам сказки! — сказала она с горечью. — Один уик-энд за городом с очаровательным актером… Но для этого было выбрано не то время, не то место, и у него была не та жена. И именно тогда у меня был не тот продюсер и контора, выходящая окнами на улицу.
— А Барни получил хорошие фотографии всего этого, не так ли?
— Да, и подписанные под присягой заявления пяти свидетелей!
— Получили ли вы обратно эти фотографии?
— Да, только после того как подписала составленный по всем правилам контракт с ним на семь лет. — Делла внезапно рассмеялась. — Я уверена, что именно благодаря мне он начал работать пресс-атташе кинозвезд на законных основаниях. И именно эта мысль всегда согревает мое сердце! — Раздался телефонный звонок, и она дернулась. — Рик! Я уверена, что это один из
