— А пожилые дамы, конечно, все до единой родились сию секунду, — сказал отец Браун. — Я вряд ли сильно ошибусь, если предположу, что ее считают соблазнительницей пасторского сына.
— Да, и бедный старый пастор принял это ужасно близко к сердцу… Ведь она, по слухам, вдова.
На лице отца Брауна промелькнула тень раздражения, что случалось нечасто.
— Она, по слухам, вдова, а пасторский сын, по слухам, пасторский сын, так же, как стряпчий, по слухам, стряпчий, а вы, по слухам, доктор. С какой же стати ей не быть вдовой? Есть ли у них хоть крупица доказательств prima facie, что она не та, за кого себя выдает?
Доктор Малборо пожал плечами и выпрямился.
— Конечно, вы и тут правы, — сказал он. — Но мы еще не дошли до скандала. Видите ли, в том-то и скандал, что она вдова.
— Ах, — сказал отец Браун и, изменившись в лице, пробормотал что-то едва слышное, почти похожее на «боже мой».
— Во-первых, — сказал доктор, — они кое-что разузнали о миссис Малтрэверс. Она актриса.
— Я так и полагал, — сказал отец Браун. — Не важно почему. У меня есть и другое предположение, еще более неуместное.
— То, что она оказалась актрисой, само по себе довольно скандально. Бедный старый пастор, конечно, в отчаянии — ведь теперь актриса и авантюристка опозорит его седины и сведет его в могилу. Старые девы хором вопят. Адмирал признает, что иногда бывал в городском театре, но, по его словам, подобным явлениям не место в наших широтах. У меня, разумеется, нет таких предрассудков. Эта актриса, без сомнения, леди — пусть даже и Темная Леди, как в сонетах; молодой человек в нее безоглядно влюблен; я, как последний сентиментальный глупец, втайне сочувствовал заблудшему юноше, который тайком пробирается в Грэндж через валы и рвы, и представлял эту идиллию в самых пасторальных красках, но тут-то гром и грянул. И вот я, единственный, кто им сопереживал, послан, чтобы возвестить беду.
— Так, — сказал отец Браун, — и что же это за беда?
Доктор почти простонал в ответ:
— Миссис Малтрэверс не просто вдова, она вдова мистера Малтрэверса.
— В самом деле, чудовищное разоблачение, — признал священник.
— А мистер Малтрэверс, — продолжал его ученый друг, — не кто иной, как человек, которого, по всей видимости, убили в этой самой деревне год или два тому назад. Предполагалось, что ему разбил голову кто-то из местных.
— Я помню, вы мне рассказывали, — сказал отец Браун. — Доктор — какой-то доктор — сказал, что смерть наступила от удара дубиной по голове.
Доктор Малборо смущенно нахмурился, помолчал, потом сказал:
— Ворон ворону глаз не выклюет, и врачу негоже кусать врача, даже в состоянии бешенства. Я не хотел бы бросать тень на моего уважаемого предшественника в Поттере-Понде, но я знаю, что вам можно доверить секрет. И строго между нами я скажу, что мой уважаемый предшественник в Поттере-Понде был патентованный идиот и старый невежественный пропойца. Разобраться в деле меня попросил главный констебль графства (ведь в графстве я живу давно, только в деревне недавно) — проверить показания свидетелей, отчеты дознания и так далее. Там все совершенно ясно. Да, Малтрэверса ударили по голове; он был актер и проезжал через это местечко; наверняка в Поттере-Понде считают, что естественный порядок вещей требует бить таких людей по голове. Но тот, кто ударил Малтрэверса по голове, не убил его — описанная травма в худшем случае лишила бы его сознания на несколько часов. Однако недавно я сумел раскопать другие относящиеся к делу факты, и выводы получились довольно мрачные.
Он посидел, хмурясь на проносящийся за окном пейзаж, после чего отрывисто сказал:
— Я еду туда и прошу вашей помощи, потому что предстоит эксгумация. Есть очень сильное подозрение, что дело не обошлось без яда.
— А вот мы и приехали, — жизнерадостно сказал отец Браун. — То есть вы хотите сказать, что отравление несчастного входило в обязанности любящей жены.
— В этих краях больше никто не был с Малтрэверсом по-настоящему связан, — ответил Малборо, когда они вышли на перрон. — Здесь, правда, ошивается один странный тип, его давний дружок, промотавшийся актер; но полиция и местный стряпчий убеждены, что он просто неуравновешенный сплетник с навязчивой идеей о ссоре с каким-то своим врагом из актеров — но не с Малтрэверсом. Бродячее несчастье, я так вам скажу, и наверняка никакого отношения к отравлению не имеет.
