Только не дворецкий - страница 124

В этот момент в проходе показалось несколько человек, и один из них, профессор, обеспокоенно окликнул Рэдкотта:

— А, мистер Рэдкотт! Минутку, суперинтендант, этот джентльмен может рассказать вам то, что вы хотите знать; он был на лекции доктора Гриби. Так, мистер Рэдкотт?

— Ну, не совсем так, сэр, — ответил несколько смущенный Рэдкотт. — Я должен был там быть, но по несчастливому стечению обстоятельств я прогулял — то есть я был на реке, сэр, и не вернулся вовремя.

— Какая досада, — сказал профессор Стейнз, а суперинтендант только заметил:

— Есть свидетели вашего пребывания на реке, сэр?

— Нет, — ответил Рэдкотт. — Я был один в лодке, в заводи, усердно изучал Аристотеля. Но я не убивал ректора, ей-богу. Его лекции были — если можно так выразиться — скучноватые, но не настолько невыносимые.

— Это очень дерзкое замечание, мистер Рэдкотт, — сурово сказал профессор, — и в дурном вкусе.

Суперинтендант, промямлив что-то про формальности, занес в записную книжку время ухода и возвращения мистера Рэдкотта с его слов, а затем сказал:

— Я думаю, что могу больше не задерживать вас, джентльмены. Если вы снова нам понадобитесь, мистер Темпл, мы дадим вам знать.

— Конечно-конечно. Я просто съем сэндвич в кафе и вернусь в библиотеку. Что касается леди, я только могу повторить, что она сидела за моим столом примерно с половины десятого почти до десяти и вернулась в десять тридцать. Ужасно мельтешила и отвлекала. Я очень хочу, доктор Мойль, чтобы этот стол закрепили за мной или чтобы мне дали отдельное место в библиотеке. Леди всегда мельтешат и отвлекают. Она была еще там, когда я ушел, но я надеюсь, что больше с ней не встречусь. Вы уверены, что не хотите меня арестовать? Я к вашим услугам.

— Пока нет, сэр. Мы с вами свяжемся.

— Спасибо, спасибо. Я хотел бы закончить главу. Пока что я желаю вам всего хорошего.

Маленькая согбенная фигурка побрела прочь, а суперинтендант выразительно покрутил пальцем у виска.

— Бедный джентльмен! Конечно, совершенно безобидный. Мне не надо спрашивать вас, доктор Мойль, где он был в это время?

— Он был в своем обычном углу Зала герцога Хамфри. Он так и говорит, если его спросить. В любом случае, я точно знаю, что он был там этим утром, потому что он взял фи-книгу и, разумеется, должен был обратиться за ней лично ко мне. Он попросил ее в десять тридцать и вернул в двенадцать пятнадцать. Что касается леди, мне кажется, что я видел ее раньше. Одна из ученых дам старой школы, я думаю. Если она не из университета, то у меня должны быть где-то ее имя и адрес, но она, конечно, может быть членом одного из колледжей. Я боюсь, что я не смог бы запомнить их всех в лицо. Но я спрошу. На самом деле вполне возможно, что она все еще в библиотеке, но если ушла, Франклин может знать, когда она ушла и кто она такая. Я немедленно займусь этим. Нет нужды говорить, профессор, сколь глубоко я скорблю по этому горестному поводу. Бедный Гриби! Какая утрата для классической филологии!

В этот момент Рэдкотт тихо увел мистера Эгга. Несколькими ярдами дальше по галерее они повернули в другой, заметно более широкий проход, откуда попали во внутренний двор, одна сторона которого была занята часовней. Поднявшись на три пролета по каменной лестнице с противоположной стороны, они прошли в комнаты Рэдкотта, где студент усадил своего нового знакомого в кресло и, достав из-под приоконника несколько бутылок пива, попросил своего гостя быть как дома.

— Вот, — заметил он через некоторое время, — вы получили весьма яркое представление об оксфордской жизни — одно убийство и один безумец. Бедный старина Темпл. Одна из наших достопримечательностей. Был членом колледжа в незапамятные времена. Потом была какая-то неразбериха, и он исчез на некоторое время. Потом снова появился, через десять лет, совершенно двинутый; поселился на Холивелл-стрит и ходит то в Бодлеанку, то в полицию. Хороший специалист по греческому. Вполне вменяемый, кроме одного пунктика. Я надеюсь, что старина Мойль найдет эту таинственную леди, хотя глупо утверждать, что они отмечают всех, кто пользуется библиотекой. Нужно только войти твердым шагом, как будто ты здесь хозяин, и, если тебя окликнут, сказать громким, обиженным тоном, что ты уже много лет постоянный читатель. А если надеть мантию, то даже не окликнут.