За спинами короля и инквизитора едва заметной тенью стоял первый советник Тарин Ирьяр. Личностью он был непростой и считался третьим человеком в Ардии. Предлагаемые им реформы железной хваткой сдавливали горло казнокрадов и взяточников. Тарин был сравнительно невысок, с резкими властными чертами лица, идеальной осанкой и в неизменно безупречной форме. Накрахмаленный белоснежный шарф, закрывающий горло мужчины, оставался деталью, без которой представить советника было невозможно. По Бермене и всему королевству даже ходила парочка домыслов о страшном шраме, изуродовавшем шею Тарина.
Герольд покосился на его величество, не зная, что делать — девушки нехило подпортили регламент выступления. Обычно, сначала объявлялся выход, а уже затем на балконе появлялся король и инквизитор. Но сегодня, привлеченные выступлением менестрелей, они не удержались. Поэтому здоровенный детина, в одной извилине которого с трудом удерживались имена и титулы, не знал, как выкручиваться из положения.
На площади, тем временем, нарастал насмешливый гул.
Елент тактично покашлял.
Герольд просиял и от души рявкнул:
— Его величество король Олдер Эйнхель!
Глава инквизиции так же, как и советник, остались, по обычаю, не именованы.
Бейн ткнула в коммуникатор. Рядом тот же маневр повторила Джемма. Диктофоны начали работать.
— Мои верные подданные! — Олдер сделал паузу, чтобы еще раз обвести площадь сияющим взглядом.
Король и был счастлив и горд — если бы не он, не его талант политика и владение ораторским искусством, вряд ли бы удалось договориться хоть до чего-нибудь. Поэтому сейчас Олдер упивался заслуженной любовью своего народа.
— Цель, наконец, достигнута. Совсем скоро в наш дом придет мир. Не буду говорить о цене, которую пришлось заплатить всем нам…
Речь короля, мягко говоря, не волновала Джемму нисколько. Ее интересовала исключительно фигура инквизитора, стоящая за правым плечом короля.
— Здравствуйте, отец Елент, и вам приятного утра, — прошептала Джем, надеясь еще раз пересечься с ним взглядами.
Мужчина же пристально, с каменным спокойствием, почти не моргая, смотрел в толпу. И от взгляда Джеммы не укрылись темные, почти черные круги под его глазами — они были видны даже с такого расстояния. Вряд ли за прошедшую неделю Еленту удалось нормально отдохнуть. Вклад инквизитора в успешные переговоры был едва ли меньше, чем короля. А последние дни почти наверняка вообще пришлось провести без сна — еще и девушки хлопот добавили.
— Наши земли остались при нас, мы не отдали захватчикам ни ярда, и, наоборот, спустя некоторое время, под наше покровительство перейдут Серые холмы, богатые рудой. Так что с внешним врагом успешно справились… — позади короля раздалось еле слышное, но весьма категоричное покашливание, и Олдер добавил, — Справились мы с помощью Господа нашего. Чего нельзя сказать о врагах внутренних. И теперь всем нам предстоит направить силы именно на это.
На лицо его величества набежала тень.
— Уверен, что глава инквизиции, отец Март, убедительно это докажет.
Олдер отступил, освобождая место инквизитору.
Елент чуть наклонился, сжав перила балкона, и, казалось, просканировал взглядом собравшихся людей.
— Должен предупредить всех, кто слаб в своей вере, — жесткий голос зазвучал на всю площадь, завораживая своим спокойствием и силой: — Позаботьтесь о спасении своих душ сами, пока этим не пришлось заняться мне и моим людям. Город погряз в грехах: в вашей алчности, гордыни, чревоугодии. А там, где вера уступает слабости и лености, торжествует дьявол. Вчера на поле перед городом были оставлены ведьмовские знаки. Под самым вашим носом. Пока мы с его величеством Олдером Эйнхелем пытались спасти жизни ваших мужей, отцов и сыновей; сделать так, чтобы они вернулись живыми, вы допустили шабаш у стен столицы. А что будет завтра? Они оставят знаки на главном храме? А может быть, войдут в ваш дом и склонятся над колыбелью с вашим ребенком? Сколько детей пропало в городе за последние недели? Покайтесь, исповедуйтесь, пока не поздно. Не дайте ведьмам себя обмануть. Мы объявляем охоту. Любой, кто скроет или поможет богомерзким отродьям, будет считаться таким же еретиком и предателем веры… Думаю, не стоит напоминать, что ожидает человека, обвиненного в этом?
