— Ну, по крайней мере хоть частично. — Ее робость вдруг исчезла. — Нам надо раздобыть несколько новых заказов вместо тех, которых мы лишились. А мы никак не сможем их получить, раскладывая по тарелкам старые кушанья. Мы должны придумать что-то новенькое, особенное и увлекательное. Вот такой и будет эта утренняя программа. Держу пари, что прежде, чем она появится в эфире, я смогу разрекламировать ее в общих чертах, потом нанести несколько визитов и вернуться с готовыми контрактами.
— Вы не отдаете себе отчета в том, что говорите!
— Не отдаю отчета? Ну>? тогда дайте мне только попробовать. Что вы от этого потеряете?
Она загоняла его в угол, а этого он не переносил.
— Слишком уж все это похоже на старых «Пташек», — не уступал он.
— А чем были плохи «Пташки»?
— Они были gauche[8]. Почему я и снял их с программы.
Дина откинулась в кресле и мило улыбнулась.
— Простите, я не понимаю по-французски. Вы не переведете мне?
— Вы отлично знаете, черт возьми, что я хочу сказать! — ответил Пит. — Ваши «Пташки» были глупейшей чепухой. Если у вас нет толковых идей, не утруждайте себя вовсе.
— Да, я чуть не забыла, — сказала Дина, поднимаясь с кресла. — У меня есть одна очень толковая идея. Что, если нам выписать Лондонский симфонический оркестр? Уверяю вас, местные фермеры будут от него без ума.
Когда она выходила из комнаты, Пит едва удержался, чтобы не запустить ей чем-нибудь вслед. Но тут он перевел взгляд на часы и понял, что к Агнес Уэллер уже опоздал.
К особняку Уэллеров Пит подъехал на целый час позже назначенного времени. Он всегда избегал объяснений, считая, что друзьям они не нужны, а враги им все равно не поверят, но все же был смущен и во всем винил Дину.
Однако в прихожую он вошел вроде бы спокойно и непринужденно. А тут ему на помощь пришла Кэрри Олифэнт, домоправительница Агнес. Это была маленькая подвижная женщина с коротко подстриженными волосами и широким моложавым лицом, которое казалось начисто выскобленным. Беря у Пита пальто и шляпу, она завела с ним такую нескончаемую беседу, что он даже забыл о своем опоздании.
Агнес сидела в очаровательной старомодной гостиной. В камине уютно потрескивал огонь, а задернутые занавески не давали тоскливым зимним сумеркам пробраться в комнату, освещенную мягким светом ламп. Агнес пила чай, а Питу Кэрри принесла кофе по-ирландски, черный и горячий, с густыми сливками и чудесным запахом ирландского виски.
Они неторопливо пили, и Агнес живо и не без юмора пересказала сплетни, которыми снабжала ее Кэрри. Пит чувствовал, как постепенно рассеивается его мрачное настроение.
— Рассказы Кэрри, — сказала Агнес, — вероятно, не всегда обладают такой достоверностью, как газетные сообщения, но они куда забавней. Между прочим, она рассказала мне о переполохе в библиотеке колледжа, к которому вы, кажется, имеете отношение.
— Да, признаться, я их несколько всполошил, — заметил Пит. — Я увидел там одного человека, который был на Пикник Граундс в день убийства Фреда Ваймера.
Агнес резко поставила чашку на блюдце.
— Вы не шутите, Пит? — спросила она.
— Нет, это был он. Я уверен.
— Продолжайте же, расскажите, как вы поступили.
— Я бросился за ним вдогонку. Он выскочил из читального зала. Вот это и произвело сумятицу. На улице он от меня ускользнул.
— Но вы его видели и узнали. Вы сообщили об этом полиции? — Она так и подалась к нему, с нетерпением ожидая ответа.
— Даже вы не поверите мне. Хотя вы-то, может, и поверите, но полиция нет. Я не видел его лица. Но одна из девушек, работающих в читальном зале, сказала, что он туда часто приходит.
— Пит, я считаю, что вам надо немедленно отправиться к шефу полиции Гиллигу и все ему рассказать.
— И вы в самом деле думаете, что Гиллиг обратит внимание на мой рассказ, тогда как я располагаю всего лишь описанием безликого человека, одетого в синий костюм? Полиция уже давно отвергла мои показания. — Пит допил кофе. — Послушайте, что вы можете рассказать о Рите Брайэнт?
Увидев, что лицо Агнес выражает недоумение, он пояснил:
— Ваймер назвал ее имя перед смертью.
— Ах да! Вы ведь говорили мне об этом. Убеждена, Фред не знал Риту, но, думается, он еще жил у меня, когда она погибла в катастрофе. — Агнес задумалась. — Говорила я на следствии, что он ушел от меня двадцать восьмого декабря? Да, говорила! Двадцать восьмого декабря. В тот день в газете появилось сообщение о катастрофе. Очевидно, оно произвело на Фреда глубокое впечатление, и он запомнил фамилию Риты. А что вы хотите о ней узнать?
