— Что же вы мне советуете, товарищ?
— Что? Первым делом разорвите распоряжение о высылке и бросьте его вон в ту корзину для бумаг, а затем подпишите эту расписку.
Он сунул мне в руку бумажку, где значилось, что я даю настоящую расписку в получении у полицейского чиновника Венцеля Губера полкаравая хлеба и железнодорожного билета третьего класса до города Знаима.
— Распишитесь, — торопил меня сыщик. — У меня мало времени. Побудьте еще здесь, а потом идите на все четыре стороны, — только на старую квартиру не возвращайтесь и. конечно, прежней фамилией больше не пользуйтесь. В кафе «Габсбург» вы можете сравнительно дешево приобрести себе личные документы на любое имя. Обратитесь к кельнеру Елинеку. Запомните хорошенько: Елинек. Он вас направит, куда следует. Ну, поторапливайтесь — мне некогда.
Я подписал расписку и тепло простился с сыщиком социал-демократом. Из денег, полученных на железнодорожный билет, он дал мне ровно, сколько нужно было, чтобы доехать трамваем в город. Погуляв с четверть часа перед вокзалом — зачем мне нужна была эта прогулка, я до сих пор не знаю, — я поехал в центр и первым делом направился в кафе, где постоянно бывал Анталфи.
Анталфи я со всеми подробностями рассказал все происшествие. Он никак не мог понять, почему полицейский офицер остановил свой выбор именно на мне.
— Ну, да это и не важно, — сказал он под конец. — Главное, Петр Ковач уехал, и тебе теперь нужны новые документы. Подожди, я допью кофе, и мы пойдем в кафе «Габсбург». Ночевать сегодня ты будешь, понятно, у меня.
В кафе «Габсбург» мы подсели к угловому столику. Вокруг нас господа и дамы, одетые в дорогие, яркие платья, кричали так, словно им за это платили. Тут и там двое-трое посетителей, в отличие от прочей публики, тихо перешептывались, наклонив друг к другу головы: видно было, что они здесь не ради развлечения, а по делам. За столиком рядом с нами пузатый господин запивал шампанским завтрак, состоявший из яиц всмятку. Анталфи заказал кушанье и как будто невзначай спросил седого, сгорбленного кельнера, где бы ему разыскать своего земляка и старого друга, господина Елинека.
— Я и есть Елинек, — ответил официант.
— Вот как? Ну, что ж, отлично…
Анталфи подмигнул ему и сунул в руку деньги. Елинек поглядел на деньги, кивнул головой, тоже подмигнул и затем поспешно удалился.
Несколько минут спустя он вернулся вместе с улыбающимся лысым господином в пенсне, в клетчатом костюме и белой жилетке.
— Господин Штейн, — представил Елинек улыбающегося господина.
— К вашим услугам, господа, — сказал господин Штейн. Правой рукой описав в воздухе полукруг, а левой играя толстой часовой цепочкой, болтавшейся у него на животе.
Когда Елинек ушел, Анталфи вкратце рассказал Штейну, что именно нам нужно. Господин Штейн, наморщив лоб, похлопал себя по животу.
— Гм, — сказал он. — Откуда вы взяли, что я занимаюсь подобными делами? Вы политические эмигранты?
— Я занимаюсь валютными делами. Вы, быть может, знаете господина Эугена Вайса?
— Вайса? Еще бы… Ну, ладно. И все же вы, господа, ошибаетесь: Я не продаю документов и вообще не занимаюсь ничем таким, что запрещено законом. Упаси меня бог заниматься подобными делами! Но у меня сейчас совершенно случайно имеется удостоверение о гражданстве, выданное в одной из тех деревень Западной Венгрии, которые отошли теперь к Австрии, и документ на проживание в Вене сроком на шесть месяцев. Это, понятно, чистая случайность, потому что…
— Ну, а сколько вы хотите за эти бумаги?
— Их я могу вам дать просто так, из любезности, но они вам вряд ли могут пригодиться, потому что выданы на имя женщины пятидесяти двух лет.
— Ах, так! А другой бумаги у вас, господин Штейн, случайно не найдется?
— Нет. Потому что, повторяю, я не занимаюсь запрещенными делами. Но, кто знает, быть может, у кого-нибудь из моих знакомых…
— А не познакомите ли вы нас с этим своим знакомым?
— Могу. Хотя тот, кого я имею в виду… хорошо еще, господа, что вы располагаете свободными средствами…
— Куда там… Мы бедные политические эмигранты.
— Но вы же работаете с Эугеном Вайсом? А у Вайса-то я знаю… Ну, так и быть, господа, целую коллекцию — метрическую выпись, удостоверение о гражданстве, вместе с видом на жительство — я посчитаю вам в двадцать долларов.
