Помню, когда впервые повстречался с Бобом Кейном, он был очень доволен нашим с Сэмом Хэммом сценарием, но он, как и все, страшно тревожился насчет выбора отдельных актеров. Майкл Китон не слишком похож на Брюса Уэйна, но в комиксах и Джокер худышка худышкой, так что было бы несколько опрометчиво считать николсоновский образ идеальным попаданием. Вне всякого сомнения, сыграл он идеально, но, конечно же, не совпадает с образом из первоисточника. Настольные книги у людей все время меняются. Достаточно заглянуть в энциклопедию «Бэтмена», чтобы убедиться: эта чертова книга меняется каждую гребаную неделю. Представим себе, как это происходит на самом деле. Задумаются, например, авторы комиксов: «Чем бы нам заняться на этой неделе? Давайте-ка перепишем историю Робина». Первоначальный текст вовсе не библия. Я всегда выступаю против догматизма, которого так много в Голливуде. Об этом даже думать неохота. Важно сохранять верность тому, что изначально привлекло тебя: идее, духу будущего фильма, — Боб Кейн разделяет такой подход. Стоит взглянуть на Майкла, сразу видишь этот безумный блеск в его глазах и понимаешь: он обладает достаточной энергетикой, которая могла бы заставить его надеть костюм летучей мыши. Ясно, что, если его подвергнуть терапии, он ни за что не наденет этого костюма. Костюм летучей мыши и есть его терапия.
Но всех удовлетворить невозможно. Остается только надеяться, что ты сохранил верность духу замысла. К счастью, комиксы достигли такой фазы своего развития, когда стали гораздо более изощренными: все изображается в более мрачных тонах, поступки Бэтмена получили психологические мотивировки. Мне было совершенно ясно: сериал шестидесятых слишком китчевый. Новые, возрожденные комиксы полностью опровергают такое прочтение. Просто нужно было следовать духу этой современной трактовки, а если я что и позаимствовал у старых комиксов, так это абсурдность сюжета.
Меня заинтересовало, в частности, что главный герой — человек, который надел на себя чрезвычайно вульгарную одежду. Предыдущий сценарий Манкевича, по сути, ничем не отличался от «Супермена», только имена были иные. И тон там такой же шутливый, а история разворачивается с детских лет Брюса Уэйна до начала его борьбы с преступностью. Безумный характер этих сюжетов попросту игнорируется, в результате у меня сложилось впечатление, что ничего более страшного я, пожалуй, не читал. Авторы не признают, что это человек, надевший костюм летучей мыши. Они относятся к этому как к чему-то необратимому, вот в чем дело. Так не годится. Не могу припомнить ни одного абсолютно успешного фильма, снятого по комиксу. По крайней мере, мне такого видеть не доводилось. Я считаю, что «Супермен» сделан хорошо, но в нем не передано то совершенно специфическое ощущение, которое остается от комикса.
Сценарий Манкевича помог мне понять, что нельзя относиться к «Бэтмену» как к «Супермену» или как к тому сериалу шестидесятых. Здесь человек надевает костюм летучей мыши, и, кто бы что ни говорил, это весьма странно. И с этим, нравится тебе или нет, приходится смириться. Если же хочется сделать нечто более яркое и светлое, берись за Супермена или Человека из Сахарной Ваты, а Бэтмена оставь в покое.
Сериал — это было нечто иное, я вырос на нем. Помню, как, предвкушая зрелище, мчался домой, чтобы успеть к началу первой серии. Но когда такой сериал уже снят, бессмысленно вновь к нему обращаться. К тому же, когда наш проект уже раскочегарился, как раз и произошел «взрыв» графического романа. Я считаю, что это здорово во всех отношениях: ведь комиксы, хотя я по-прежнему их не читаю, — часть американской мифологии.
«Бэтмен» снимался на студии «Пайнвуд» в Англии зимой 1988—1989 годов. Вся съемочная площадка была превращена за 5,5 миллиона долларов в декорацию Готэм-сити, описанного в сценарии Сэма Хэмма так: «Словно преисподния проросла сквозь мостовую и воцарилась на земле». Руководил всем процессом художник-постановщик Энтон Фёрст, который ранее работал над «Компанией волков »[52] и «Цельнометаллической оболочкой»
