Но это так кружило голову – ощущать себя объектом внимания такой красавицы, понимать, что она увлечена им. Он не раз замечал, как она расточала улыбки самым разным мужчинам. Но никогда и ни на кого она не смотрела с таким откровенным желанием. Как же ему хотелось тогда поцеловать ее, узнать сладость ее губ, обещанную этим манящим взглядом… Он позволил себе лишь целомудренно коснуться губами ее руки.
Он сидел, погруженный в свои мысли, провожая взглядом кольца голубоватого дыма, лениво поднимающиеся вверх, в ночное звездное небо. Воспоминание о тонком аромате розы и сандалового дерева внезапно пронзило его душу, вызвав в памяти тот мучительный восторг, то охватившее его искушение, когда он держал ее в своих объятиях во время вальса. Он отчетливо представил себе, как непроизвольно сжимает ее тонкую талию, а затем тайком проводит пальцем по плавному изгибу бедра. Ее волнение передалось и ему, проникнув в каждую клеточку его тела. Герцог и сейчас улыбался, вспомнив вдруг вырвавшийся у нее сомнительный комплимент по поводу того, что он не обращает, внимания на ее прелести. Лили Уолтерс обладала фигурой, от которой ни один мужчина не мог отвести глаза. От одного взгляда на ее соблазнительную пышную грудь у него пересыхало во рту. Он часто и подолгу любовался ее восхитительными формами. К счастью, Лили никогда не заставала его за столь нескромным занятием. Но неужели она и в самом деле столь невинна?
– Прошу прощения, что заставил вас ждать, – извинился Гарри, выходя из дверей клуба. Как раз в этот момент экипаж герцога завернул за угол и подкатил к ним. – Джеймсон метит вмужья сестре Пру и не упускает случая лишний раз себя расхвалить. Он никак не хочет понять, что я сначала должен устроить судьбу более старшей сестры, .Клэр.
Ремингтон постарался выкинуть Лили из головы и с видимым усилием улыбнулся.
– Я часто благодарил судьбу за то, что мои родители произвели на свет одних мальчиков. С сестрами, должно быть, очень много хлопот. – Он испытующе взглянул на молодого человека. – Ну а каковы ваши собственные виды на женитьбу? –
– У меня есть на примете одна леди, но она пока не догадывается о моих намерениях. Видно, мне тоже придется ходить по пятам за ее братом, набивая себе цену. – Гарри усмехнулся и, уклоняясь от дальнейших обсуждений своих матримониальных планов, спросил в свою очередь: – А как вы, Ремингтон? Вам, должно быть, уже под тридцать, весьма почтенный возраст. Есть у вас намерение.обзавестись женой и детьми?
«Да!» – вдруг явственно прозвучало в его ушах. Голос всплыл из глубины памяти совершенно неожиданно. Нежный женский голос. Именно так ответила Лили, когда он пригласил ее на танец, вложив в это «да» столько надежды… Каким же он был глупцом! А еще глупее сожалеть о том, чего никогда не могло и не может быть, чем он, собственно, сейчас и занимается. Он всегда несколько дуреет при виде красивой женщины. Да и, наверное, другим уже не станет.
– Я не тороплюсь вновь жениться, – ответил он, подходя вместе с Гарри к экипажу.
– Вот и я тоже. Насмотрелся на своих друзей. Прелести домашнего очага превратили многих изних в угрюмых ворчунов. Хотя, конечно, я могу допустить, что… —
Гарри внезапно споткнулся, словно перед ним оказалась невидимая стена.
– Всемогущий Боже! Вы только взгляните!
Ремингтон обернулся. В этот час улицы Лондона заливал молочно-белый туман, и разглядеть что-нибудь было довольно трудно, но и то, что он увидел, буквально потрясло его.
Свет газовых фонарей, лишь недавно появившихся на Сент-Джеймс-стрит, выхватил из тумана фигуру бегущей женщины. Она то появлялась, то исчезала во мраке. Ее очертания расплывались в призрачном, серебристо-сером свете. Вскоре она приблизилась к ним настолько, что герцог смог разглядеть ее лучше, но ему казалось, что это было какое-то неземное существо.
Она словно бы возникла из тумана, тоненькая и стремительная – ночная фея из сказочных снов. Широкие фалды ее голубого одеяния развевались на ветру, открывая подол белоснежной ночной рубашки. Сквозь тонкий шелк проступали очертания стройных ног. Распущенные длинные волосы реяли за ее спиной, точно языки пламени. Одной рукой она приподнимала подол рубашки над обутыми в домашние туфельки изящными ножками, другую руку прижимала к горлу. На лице ее был написан панический ужас. Она ежеминутно оглядывалась, будто за ней гналась целая свора бесов.
