— Нет, сэр, вы не можете объявить это имущество своим.
— Но почему?! — юное дарование отчаянно взмахнуло руками. — Хозяин его бросил!
Я тяжело вздохнул.
— Потому что хозяин против.
— Но он мертв! Разве это не делает данную вещь ничейной?
Странная конструкция в углу кабинета слегка пошевелилась.
— А чего это вы решили, что я мертв?
Кладоискатель даже задохнулся от возмущения:
— Да вы… да я… только посмотрите на себя! Кости и… кости! И железяки торчат! Чтобы кости не распадались.
— Ну и что?
Юноша молитвенно протянул ко мне руки:
— А никак нельзя доказать, что он мертв? Может, пусть врач его освидетельствует?
Это становилось скучным.
— Сэр, по законам этого штата подобная процедура не возможна при прямом отказе пациента. А я думаю, что он откажет. Да, мистер Рольфо?
Конструкция слегка кивнула. Что-то скрипнуло.
— Откажу. Не хочу осмотра у врача. Не нужен мне врач.
Я развел руками:
— Увы. Если вы, сэр, не собираетесь начать карьеру вора, то все найденное вам лучше оставить здесь.
На юношу было жалко смотреть, но я действительно ничем не мог ему помочь. Разве что дотащить имущество нежелающего успокаиваться мистера Рольфа до кладовой.
На прощанье кладоискатель нежно погладил бок старого сундука, выкопанного им в заветной лощине, и отправился ловить попутку до границы. С этим у нас проблем обычно нет.
А вот с мистером Рольфо проблемы намечались. Так как грешный сундук притаскивали ко мне седьмой раз, я решил больше не отдавать его законному владельцу.
Владелец был обескуражен.
— Что? — внутри мертвеца все хрипело и скрипело — но, это — мое!
— У вас есть подтверждающий документ?
— Это перешло мне по наследству от… от…
— От мисс Эмилии? — я решил помочь забывчивому собеседнику.
— Да! И было оглашение завещания, и…
Договорить мистер мертвец не успел. Дверь кабинета распахнулась (в который раз за день!), и нашу компанию пополнила дама средних лет весьма примечательно наружности.
— Здравствуй, дорогой Ричард! — нежное воркование предназначалось мне. — И ты… наследничек!
Вторая фраза касалась моего собеседника.
— Мисс Эмилия! — я бодренько подскочил и придвинул даме стул. — А мы тут как раз обсуждали судьбу сундука.
— Моего сундука? — делано удивилась дама. — А что его обсуждать? Несите в гостиницу, к Мери, я там остановилась.
Мистер Рольфо заскулил:
— Но тетя! Вы же оставили это мне!
Дама рассмеялась. Если бы у меня в кабинете были колокольчики, они бы сдохли от зависти.
— После моей смерти, наследничек. После моей смерти.
— Но разве вы не?..
Договаривать мистер Рольфо почему-то не стал.
Проводив веселое семейство до двери вместе с пресловутым сундуком (хоть что они там хранят? За одиннадцать лет так и не удосужился посмотреть), я закрыл офис и отправился обедать.
Последние полгода лучше всего кормили у малыша Юлиуса — младшего из удушенных сыновей семейства Джани. Малыш хорошо сохранился, даже язык ему неплохо прооперировали — обычно-то повешенные не могут потом разговаривать, но тут эльфы расстарались. Впрочем, с такими деньгами, которые водились у семейства Джани, даже тролли запоют. Так что, принимая заказ, Юлиус улыбался мне, как живой. Его благодарность за быстрое раскрытие того дела не уменьшалась. И то, что убийца братьев Джани так и не доехал до тюрьмы — не моя вина. Я прилагал все усилия! Разве что не стал ему родной мамой! Впрочем, именно родная мама его и достала. У нее всегда был хороший глаз. И лучшие патроны. И, после того как она, по милости родного сына, пролежала полгода на чердаке, никакие сантименты не могли ей помешать.
Как только принесли заказанное, я очертил вокруг столика круг и почти успел его замкнуть. Почти… Ах, как хотелось спокойно пообедать! Но нет. Всегда найдется кто-то готовый испортить обед помощнику шерифа. В этот раз это были двое живых и некто, умерший настолько давно, что от него осталось одно приведение. Я с интересом рассматривал облачко, из которого иногда выныривал улыбающийся череп. Если и такие начнут утверждать свои права на прижизненное имущество… А я тогда буду просить их расписываться в протоколах. Распишешься — бери свое. Не смог — не бери.
