|
| "I've tried Harrogate. | — Я испробовал Хэрроугейт. |
| That's no good. | Ничего хорошего. |
| What I want is sea air. | Мне необходим морской воздух. |
| There's nothing like Yarmouth. | Лучше всего Ярмут. |
| Now, when I go there I sleep…." | Там я по крайней мере сплю. |
| "My liver's very bad," interrupted Swithin slowly. | — У меня печень пошаливает, — не спеша прервал его Суизин. |
| "Dreadful pain here;" and he placed his hand on his right side. | — Ужасные боли вот тут, — и он положил руку на правый бок. |
| "Want of exercise," muttered James, his eyes on the china. | — Надо побольше двигаться, — пробормотал Джемс, не отрывая глаз от фарфоровой вазы. |
| He quickly added: "I get a pain there, too." | И поспешно добавил: — У меня там тоже побаливает. |
| Swithin reddened, a resemblance to a turkey-cock coming upon his old face. | Суизин покраснел и стал похож на индюка. |
| "Exercise!" he said. | — Больше двигаться! — сказал он. |
| "I take plenty: I never use the lift at the Club." | — Я и так много двигаюсь: никогда не пользуюсь лифтом в клубе. |
| "I didn't know," James hurried out. | — Ну, я не знаю, — заторопился Джемс. |
| "I know nothing about anybody; nobody tells me anything…." | — Я вообще ничего не знаю: мне никогда ничего не рассказывают. |
| Swithin fixed him with a stare: | Суизин посмотрел на него в упор и спросил: |
| "What do you do for a pain there?" | — А что ты принимаешь против этих болей? |
| James brightened. | Джемс оживился. |
| "I take a compound…." | — Я, — начал он, — принимаю такую микстуру… |
| "How are you, uncle?" | — Как поживаете, дедушка? |
| June stood before him, her resolute small face raised from her little height to his great height, and her hand outheld. | И Джун с протянутой рукой остановилась перед Джемсом, решительно глядя на него снизу вверх. |
| The brightness faded from James's visage. | Оживление моментально исчезло с лица Джемса. |
| "How are you?" he said, brooding over her. | — Ну, а ты как? — сказал он, хмуро уставившись на нее. |
| "So you're going to Wales to-morrow to visit your young man's aunts? | — Уезжаешь завтра в Уэлс, хочешь навестить теток своего жениха? |
| You'll have a lot of rain there. | Там сейчас дожди. |
| This isn't real old Worcester." He tapped the bowl. | Это не настоящий Вустер, — он постучал пальцем по вазе. |
| "Now, that set I gave your mother when she married was the genuine thing." | — А вот сервиз, который я подарил твоей матери к свадьбе, был настоящий. |
| June shook hands one by one with her three great-uncles, and turned to Aunt Ann. | Джун по очереди поздоровалась с двоюродными дедушками и подошла к тете Энн. |
| A very sweet look had come into the old lady's face, she kissed the girl's check with trembling fervour. | На лице старой леди появилось умиленное выражение; она поцеловала девушку в щеку с трепетной нежностью. |
| "Well, my dear," she said, "and so you're going for a whole month!" | — Значит, ты уезжаешь на целый месяц, дорогая! |
| The girl passed on, and Aunt Ann looked after her slim little figure. | Джун отошла, и тетя Энн долго смотрела вслед ее стройной маленькой фигурке. |
| The old lady's round, steel grey eyes, over which a film like a bird's was beginning to come, followed her wistfully amongst the bustling crowd, for people were beginning to say good-bye; and her finger-tips, pressing and pressing against each other, were busy again with the recharging of her will against that inevitable ultimate departure of her own. | Круглые, стального цвета глаза старой леди, которые уже заволакивались пеленой, как глаза птиц, с грустью следили за Джун, смешавшейся с суетливой толпой, — гости уже собирались уходить; а кончики ее пальцев сжимались все сильнее и сильнее, помогая ей набраться силы воли перед неизбежным уходом из этого мира. |
| 'Yes,' she thought, 'everybody's been most kind; quite a lot of people come to congratulate her. | "Да, — думала тетя Энн, — все так ласковы с ней; так много народу пришло ее поздравить. |
| She ought to be very happy.' | Она должна быть очень счастлива". |
| Amongst the throng of people by the door, the well-dressed throng drawn from the families of lawyers and doctors, from the Stock Exchange, and all the innumerable avocations of the upper-middle class-there were only some twenty percent of Forsytes; but to Aunt Ann they seemed all Forsytes-and certainly there was not much difference-she saw only her own flesh and blood. |
