– Кого ты имеешь в виду?
Если тут за каждым интриганом стоит еще один интриган и интриганом погоняет, разобраться в хитросплетениях старопольской политики будет весьма непросто.
– Конрада, Ландграфа Тюрингии, – голос Аделаиды дрогнул и зазвучал тише. Неужели боится? Больше, чем коварную мать, подлого дядюшку и не милого девичьему сердцу двоюродного братишку‑жениха.
– Еще один Конрад? Тезка твоего дяди? Тоже какой‑нибудь князек?
– Магистр ордена германского братства Святой Марии.
– Какого, какого ордена?
– Тевтонского. Тевтоны сейчас – друзья и союзники моего дяди.
Глава 21
Тевтоны?! Опять?! Значит, и здесь они тоже водятся? Хотя где же им еще водиться, как не здесь?! Тринадцатый век – самое раздолье для немецких крестоносцев.
И все‑таки диковато: сюда он попал по вине неоскинхедовской секты тевтонов двадцать первого столетия… и – пожалуйста! – угодил во времена расцвета Тевтонского ордена.
– Ну‑ка, расскажи об ордене поподробнее, княжна.
– А чего рассказывать‑то? Основали его в Святой земле немецкие рыцари лет пятьдесят назад – во время Крестовых походов. Но свои владения в Палестине удержать не смогли. И с тех пор всюду ищут лакомые кусочки. Венгерское королевство уже познало их коварство. Венгры пригласили тевтонов как временных союзников в борьбе с половцами на земли Семиградья, но вскоре орден объявил эту территорию своей собственностью и начал заселять ее немецкими колонистами. Венгры едва изгнали пришлых рыцарей из страны. Тогда предыдущий магистр ордена Святой Марии Герман фон Зальц заключил договор с моим дядей. Конрад Мазовецкий отдал тевтонам всю Хелминскую землю Куявии на границе с Пруссией. Казимир Куявский не противился, а поддержал волю отца. Взамен орден обязался охранять Мазовецкое и Куявское княжества от набегов пруссов.
– И что, не охраняет?
– Почему же, охраняет. Но куда больше тевтонов интересует расширение своих вновь обретенных владений. Причем расширяют их они не только за счет прусских территорий. Тевтоны уже добились у Конрада и его сына Казимира разрешения на владение Добжиньской землей. По сговору с ними крестоносцы попрали законные права польских рыцарей, имевших в этих краях фамильные лены. Наших панов просто изгнали оттуда, а их замки заняли немцы. Даже орден Добжиньских братьев, созданный самим Конрадом Мазовецким для борьбы с язычниками‑прусами, остался без земель. Многие знатные и благородные добжиньцы после тех событий рассеялись по Польше, словно однощитные странствующие рыцари.
– Вообще‑то твоему дяде стоило бы гнать тевтонов прочь по примеру венгров, – заметил Бурцев.
– Да, но князь Конрад слаб и измотан постоянными стычками с пруссами. Дядя больше полагается на могущественного союзника, чем на собственные силы. А сплоченный и хорошо организованный орден Святой Марии сейчас могущественнее иного княжества. За спиной такого покровителя Конраду Мазовецкому живется спокойно. Пока, по крайней мере. Но тевтоны требуют платы. Предоставленных им земель и неслыханных привилегий, которыми пользуются немецкие рыцари в Мазовии и Куявии, Христовым братьям уже недостаточно. Они хотят получить влияние над всей Польшей и, подобно гигантскому спруту, повсюду тянут свои щупальца.
– И куда же они смогли дотянуться?
– Куявское и Мазовецкое княжества уже находятся под их пятой. В Поморье тевтоны начинают хозяйничать, как у себя дома. Великая Польша, лишенная князя, тоже рада склонить перед ними головы. А у нынешнего правителя Силезии Генриха Благочестивого слишком кроткий нрав. Он не мечтает об объединении Польши, а потому не страшен ордену. К тому же тевтоны обещали Генриху помощь в борьбе с татарами. Своих воинов орден, конечно, пришлет, но вот что он потребует взамен в случае победы?
Бурцев кашлянул, приостанавливая речь увлекайся княжны.
– А откуда тебе столько известно о тайных планах тевтонов? Слишком уж осведомлена ты для своих юных лет. А ведь тевтонские магистры вряд ли вели с тобой доверительные беседы.
– Прежний магистр ордена Герман фон Зальц беседовал с моим отцом. Послы ордена приезжали в Кракв незадолго до смерти Лешко Белого. На тех переговорах присутствовал и Владислав Клеменс. Позже опекун мне все рассказал.
