Друзья продолжали свой путь. Крутые горные вершины все приближались.
— Доедем ли мы туда сегодня? — задумчиво произнес Жоаннес.
— Куда? К Марко? — отозвался Михаил.
— Да, в его бандитское логово. Я не думал, что это так далеко.
— Ты хорошо знаешь дорогу?
— Так, приблизительно. От брода надо ехать на запад, а вот дальше? Ладно, ничего. Кто ищет, тот найдет.
— Успокойся! Я знаю дорогу, даже слишком хорошо, к сожалению. Мне много раз приходилось по ней ездить, когда отвозили туда собранную дань.
— Тогда веди нас.
— Слушаюсь, командир. Это там, видишь? На третьей вершине, квадратные белые глыбы, похожие на стены.
— Настоящая крепость…
— Да. Она способна устоять перед целой армией! Мы добирались туда по головокружительным тропам, преодолевали обрывистые кручи. Приходилось спешиваться и тащить, как ишакам, весь груз на себе. А эти гады подгоняли нас пинками, ударами прикладов, если, выбившись из сил, мы замедляли ход. Это была настоящая пытка!
— А их кони?
— Окаянные животные, настоящая смесь лошади и козы! Они карабкаются через завалы, идут по осыпям. Там и встать-то негде, один неверный шаг — и полетишь в бездонную пропасть, а они каким-то чудом взбираются все выше и выше.
В этот момент откуда-то издалека до них долетел звук трубы. Трое остановились и оглянулись назад. На расстоянии примерно километра они заметили достаточно многочисленный конный отряд, всадников двадцать пять. Опять прозвучала труба.
— Это сигнал к отходу, — удивился Михаил, — но почему?
— Они приняли нас за настоящих жандармов, и их командир приказывает нам вернуться.
— Как бы не так! Впрочем, дело, кажется, становится серьезным.
— Что там?
— Я вижу справа еще один отряд.
— И слева тоже, — добавил Паница.
— А сзади еще и четвертый… — холодно констатировал Жоаннес.
— Что бы это значило?
— Их, наверное, целый эскадрон[64] или даже два.
— Что же это такое? Кавалерийский маневр? Разведка? А может, это они за нами охотятся?
И снова послышался сигнал трубы. Потом всадники, разделившись на несколько групп, пустили лошадей в галоп[65].
— Никаких сомнений! — вскричал Паница. — Они преследуют именно нас.
— Турки! От них нельзя ждать пощады. Назад путь тоже отрезан. Те двое нас предали. Надо было их прикончить! Ничего, в следующий раз будем умнее.
— Ну что же, — заключил Жоаннес, — давайте отступать… но только вперед!
Пришпорив лошадей, друзья галопом поскакали по дороге. Вскоре стали появляться довольно крутые обрывы, и ехать пришлось медленнее. Сначала они перешли на рысь[66], потом — на шаг. Их догоняли. Послышалось какое-то посвистывание. Кони навострили уши, люди инстинктивно пригнулись и втянули головы в плечи.
Со всех сторон начали сыпаться камни, а вдалеке раздались сухие щелкающие звуки.
— Похоже, в нас стреляют, — сказал Михаил.
— Нет, пока еще не в нас, а чуть-чуть повыше, — поправил Паница.
— А мы сразу стали кланяться первым же пулям, — мрачно пошутил Жоаннес.
— Ничего страшного. И те, кто посмелее нас, так делали.
Стрельба не прекращалась, положение становилось опасным. Преследователи были совсем рядом.
— Слезаем с коней! — скомандовал Жоаннес. — Поведем их в поводу и пойдем под их прикрытием.
— Отличная мысль! — одобрил Михаил, ловко перепрыгивая с камня на камень.
— Мы повторили маневр тех жандармов. Лишь бы только он удался нам лучше, чем им!
— Вперед! Вперед! Не задерживайтесь! — подгонял их Жоаннес.
Пошли быстрее. Преследователи тоже вынуждены были замедлить движение: подъем становился все тяжелее, поэтому между ними сохранялась прежняя дистанция.
Вскоре группа Жоаннеса подошла к подножию крутого обрыва, на вершине возвышались громоздкие сооружения. Это было нагромождение каменных глыб, образовавших подобие оборонительного укрепления, за ним виднелся ряд соломенных крыш.
— Вот оно, гнездо Марко! — тихо сказал Паница.
Там, наверху, все, казалось, вымерло. Но тишина была напряженной, а безлюдье — обманчивым.
Турки спе́шились и медленно поднимались по склону горы. Дорога шла по самому краю обрыва над глубокой пропастью. Враги больше не стреляли, были уверены, что беглецам все равно некуда деться.
Жоаннесу казалось удивительным, что такие силы брошены ради поимки трех человек, и он поделился этой мыслью с друзьями.
