– Какой любознательный дхусс. Он предпочитает сам задавать вопросы, нежели на них отвечать. Он скрывает свою силу, отрекается от себя, не понимая сам, на что способен, возьми наш орден в свои руки его обучение…
– Хотели размотать мне память – разматывайте, – прервал говорившего дхусс, – а не несите вздор. – И он уронил голову.
Командор взглянул на бесстрастную Мелли, потом – куда-то назад, во тьму, где осталась дона супрамаго.
– Покажи нам, что ты можешь, Мелли, – сухо скомандовал он. – И пусть дхусс тоже посмотрит.
– Что я могу… совсем-совсем большое? – Раздвоенный язык вновь дрожал, метался из угла в угол чудовищного рта.
– Совсем-совсем большое. Покажи нам, что те зелёные мушки были просто детской забавой.
– Ха-ха, – по-прежнему без выражения. – Я сделаю. Я покажу.
– Что ты сделаешь? Что ты покажешь, несчастная?! – вдруг заговорил дхусс, впервые обратившись прямо к девочке. – Хочешь меня сломать? Может, тебе это и удастся. Только хозяева твои всё равно ничего не узнают. То, чего они так страшатся.
– Мы ничего не страшимся! – Не слишком ли поспешным оказалось это возражение? – Мы ничего не боимся, дхусс. Ты – препятствие, да. Потому что не понимаешь, что должен быть с нами, а не против нас, ты, невоплощённый Тёмный! После твоего появления ещё в Решаме всё пошло шиворот-навыворот. Установленные паттерны проявлений Гнили дали сбой. У подававших большие надежды детей, названых братьев и сестёр Мелли, признаки их… инаковости проявились резко и сразу, что вызвало… нежелательные последствия.
– Их всех убили, – без выражения сказала девочка. – Поймали, связали, сожгли и развеяли пепел. Многих – собственные родители.
– И почему же вы уверены, что всему виной скромный дхусс-странник?
– Потому что ты не просто дхусс-странник! – рявкнул командор. – Мэтр Шелдари запирался, поверь, очень недолго! Даже не пришлось устраивать ему свидание с Мелли!
– Какая предусмотрительность, – усмехнулся пленник. – А откуда же доблестный командор знал, что искомая добыча пожалует именно к мэтру Шелдари?
– Демонстрируя нашу добрую волю, дхусс, скажу – мы следили за многими местами. Не поскупившись, забросили широкую сеть. И не прогадали.
– Забросили широкую сеть, не поскупились… а с чего же ради стали забрасывать-то? C каких пор?
Из-под капюшона раздалось яростное шипение:
– Ненавижу, когда умные лю… то есть дхуссы, прикидываются дурачками! Забрасывать мы стали с того мига, когда расцвёл Небесный Сад и все светила изменили свои пути! С того мига, что Гниль стала куда злее! С того мига, как мы поняли, – баланс нарушен, и уже необратимо. Магия выходит из-под власти людей, сбрасывает узду, с тем чтобы рано или поздно вернуть всё в изначальное, первородное состояние. Нам, понятно, такое будущее не слишком нравится. Но, возможно, у тебя иное мнение, странный дхусс, рождённый именно в миг цветения Небесного Сада?!
– Какая точность, – только и сказал дхусс.
– Да! Именно точность! И не спрашивай нас, сколько мы на это потратили! – бесновался командор, вконец утративший спокойствие.
– Отрадно, что орден располагает столь значительными средствами, – Тёрн отвернулся и теперь смотрел в пол.
– И больше, – набрал воздуха командор, – больше ты ничего нам не скажешь?
– Больше – ничего.
– Гм. Не очень ободряюще, не очень. Ладно, попробую ещё раз. Дхусс, баланс нашего мира летит в бездну, к демонам. Врата раскрываются то там, то здесь. Догадываешься ли ты, дхусс, что та самая Гниль – тоже своеобразные врата? Неведомый враг стоит у самого порога, и мы пойдём на всё, лишь бы остановить вторжение.
– А в этом поможет, – выдохнул Тёрн сквозь стиснутые зубы, – Великая Гидра? Или Гидр, в зависимости от того, кем вы считаете эту сущность?
Командор на миг опешил. И не смог скрыть пусть и мимолётной, но всё-таки растерянности.
– У меня хорошее зрение. Руны прятали от таких, как ты, не от таких, как я. Дхуссы видят лучше и глубже. И это многое объясняет.
– Многое? Что же именно? – Кажется, теперь командор был даже рад догадке пленника – в конце концов тот заговорил.
– От кого защищались несчастные клоссы, размалёвывая остатки Фениксова святилища. А вот кто научил их этим рунам… не вы ли, дон командор?
