Теория описавшегося мальчика - страница 30

Шрифт
Интервал

стр.

— И душ Шарко хорошо стимулирует, — поддержал психиатр.

Она не произносила про душ вслух и еще более уверилась в квантовых потоках.

— Всего лишь вторая неделя пошла, как лечим молодого человека, — продолжал информировать Яков Михайлович.

Она чудом удержала сознание. Спина оставалась прямой, лишь в лице проявилась мгновенная бледность.

— Да, — выдавила Настя. — Конечно.

— Вам нехорошо? — Якову Михайловичу очень захотелось обнять эту великолепной красоты женщину. Дальше его воображение спрессовало время, и он успел в нем проделать с гостьей развратных экзекуций лет на восемь строгого режима. В реальности он лишь сглотнул загустевшую слюну. — Вы побледнели, милочка!

— Все хорошо, — она знала, что должна быть сильной для Ивана. — Бледность моя — от кофе. Давление пониженное…

Но как же она пропустила целую неделю?.. Усыпили?.. Зачем?

Яков Михайлович успокоился и рассказал прелюбопытное — что женщины живут долее, чем мужчины, всего по двум причинам. Сделал паузу и ждал от собеседницы удвоенного любопытства.

— По каким же?

— А вот как раз из-за низкого давления! Сосуды меньше изнашиваются! Простейшая причина! А для чего, спросите, женщине жить дольше, чем мужчине? — Опять театральная пауза. Или она ошибалась? Скорее паузу можно было определить как медицинскую. Или все же драмкружок?

— Для чего же? — вдруг игриво поддержала тему Настя и протянула ладошку за новой конфеткой.

Принесу патефон на работу, решил психиатр. Завтра же! А вслух пояснил, протягивая лакомство уже без фантика, с руки:

— А для того женщина проживает долее, чем мужчина, что природа усматривает в ней роль бабушки! Она, бабушка, может помочь и знанием, и практикой своей дочери в воспитании внука! Или внучки, если хотите! Вот вам и вторая причина!

Яков Михайлович выглядел так, как будто доказал гипотезу Келлера о многомерности пространства. Сиял, как после бани и рюмочки после нее.

— Ой, — всплеснула руками Настя. — Как просто и здорово! Никогда об этом не думала.

У Якова Михайловича сердце разрывалось — так он хотел завладеть этой прекрасной женщиной. Он глазел на ее длинные изящные пальцы со стирающимся на ногтях красным лаком; бредя, облизывал ямку на шее; наслаждался чистыми линиями скул и большим алым ртом, чуть влажным и очень живым. Психиатр вдруг подумал, что цвет губ точно такой же, как там, у нее между ног. Сердце застучало предынфарктно.

Она уже его контролировала. Она поняла, когда какой мозг работает и как запускать процесс, который ей надобен.

— Яков Михайлович, — попросила, — могу ли я увидеть мужа? И где его содержат?

Он точно не говорил ей своего имени. Психиатр напрягся. И в отделении никто не называл его по имени-отчеству, только «доктор Саврасов». Все шестнадцать лет. Откуда она знает?

Она сама не смогла бы ответить, как к ней эта информация пришла. Решила бы, что опять по квантовому каналу. А психиатр тем временем расследовал эту ситуацию мгновенно, вспомнив, что неделю назад в приемном покое его фотографию выставили на стенде среди лучших работников месяца. Ну и подписали, соответственно. Все сволочи и шизофреники!.. Он успокоился и перед тем, как ответить на вопрос девушки, быстро порешал, какой препарат подойдет лучше, если она не даст добровольно, под патефон. Препарат нужен был конкретный, так, чтобы она не превратилась в сухое бревно. Должна была все чувствовать, соответствовать, но наутро забыть. Пускай наутро пятого дня!

— И мужа, моя дорогая, вы увидеть, конечно, можете! — сообщил завотделением с улыбкой.

— Это чудесно! — обрадовалась Настя, стягивая в кулачок воротник халата на шее. — Большое вам спасибо! Так хочется отблагодарить вас!

— Увидите его через окошечко!

— Как — через окошечко? — от неожиданности Настя отпустила ворот халата, борта чуть разошлись, и психиатр обозрел верхнюю часть груди этой небесной красоты женщины. Подумал, что даже «бревном» будет неплохо.

— Нестабилен Иван Диогенович, — прокомментировал. — То плох, то еще плохее!

— И в чем же нестабильность? — волновалась Настя.

— Нет-нет! Вес набирает быстро. И мыслит частью логично…

— Так что же? — Как мучил ее этот гад!


стр.

Похожие книги