— Пусть первым идет Штреке, — решил наконец Генерал. — Как авангард. Смекнули?
Штрекенбах согласился.
— Ну, все. Мы ждем минут пять. Разведай, нет ли какой опасности. И коротко свистни. А мы с клотика дадим ответ. Ясно?
— А если что не так? — спросил Митшлих.
— Через пять минут подошлем подкрепление, — раздраженно бросил Генерал.
— Тогда ладно, — согласился Митшлих. — А если они и подкрепление схватят?
— Ну знаешь ли, двоих наших им не схватить, — вставил Герберт.
— А через три минуты прибуду я сам, — добавил Генерал и по-мужски пожал всем троим руки.
Прощание выглядело весьма торжественно.
— Авангард вперед! Шагом марш!
Штрекенбах припустил галопом. Небольшую часть пути друзья хоть с трудом, но провожали его глазами. А потом Герберт, вскарабкавшись на клотик, доложил:
— Вот он, кажется, достиг пустыря… Пожалуй, он уже у барака… Подождите-ка, там кто-то есть… Нет, я ошибся… А теперь… ничего вообще не вижу…
— Тише! — прошипел внизу Генерал.
Они напряженно вслушивались. Но свиста слышно не было. Ничего!
— Может, он свистнул, когда Герберт болтал? — предположил Митшлих.
— Да замолчи ты! — крикнул Генерал и, растянувшись на траве, приложил ухо к земле.
Потом не спеша поднялся и стал внимательно следить за секундной стрелкой, торопливо бегущей по циферблату. Герберт спрыгнул с дерева и заглянул ему через плечо.
— Пять минут, наверное, прошло, — сказал он.
Полководец крепко сжал губы. «Только не раскисать!» — подумал он. И с точностью до секунды, как на стадионе, подал команду:
— Подкрепление вперед!
Герберт шагнул к нему и строго взглянул ему в глаза.
— Честное слово, придешь? — прошептал он.
— Честное слово.
— Ладно, — кивнул Герберт. — Пошли, Митше.
Теперь исчезли и эти двое. Не прошли они и пятидесяти метров, как их проглотила тьма.
Подняв воротник куртки. Генерал задумчиво прислонился к дереву. Наблюдая за бегом светящейся стрелки, он вдруг ощутил окружающую его тишину и почувствовал себя страшно одиноким. Больше всего ему хотелось сейчас домой. Вовсе не из страха. Просто очень уж противно, что ни на кого нельзя положиться. Все началось с того самого дня, как появился этот Носик. Так где же тут собака зарыта? Сколько Генерал ни думал, придумать ничего не мог. «Может, — размышлял он, — все пошло бы иначе, если б я тогда у айсберга не накричал на этого Носа-Носище? Но почему у него хватило духу рискнуть?»
Осталась последняя минута! «Хватит ли у меня горчицы? Вымажу весь барак. Месть! Пусть потом хоть излупцуют. Плевать! Меня не запугаешь. Уж кого-кого, а только не меня!»
Еще двадцать секунд. «Я бы им и не то еще устроил, если бы не история с лейтенантом. А их теперь водой не разольешь, говорит Герберт. Ему рассказывала Эрика. Эта курица просто бредит лейтенантом. Если бы мы почаще тогда играли в военные игры да еще солдат вызывали…»
Три минуты прошли.
Внимание! Не свист ли это вдали?
Генерал медленно двинулся вперед. Потом прибавил шагу, потом побежал — все быстрее и быстрее. Может, ребята уже все там вверх дном перевернули? «Вполне вероятно, — решил он. — Только бы отпечатков не оставили. Но почему они не подают знака? Чудно. Может, те действительно провели сигнализацию?.. Что ж, с них станется. Но собрать передатчик Носику слабо! Он на все у мамочки разрешения спрашивает».
Генерал осторожно прокрался вдоль кустарника и вылез через заросли на бывший пустырь. Здесь царила тишина, кругом — ни души. Загадочно. Он обошел барак. «С другой стороны войти, пожалуй, безопасней».
Ага! Из одного окна падает яркий свет.
Генерал тотчас бросился на землю и по-пластунски пополз к окну. Осторожно приподнявшись, он сквозь щель между занавесками заглянул в барак. Но тут же снова пригнулся.
Нет, это невероятно! За столом сидели человек десять мальчишек и девчонок и к чему-то напряженно прислушивались. Ни звука не доносилось до Генерала. Но он совершенно отчетливо разглядел Штрекенбаха, и Митшлиха, и Пингвина. Они тоже сидели в общем кругу и делали вид, что никакого Генерала знать не знают. «Может, я не заметил фрау Хёфлих?» — подумал Генерал.
Он снова поднял голову и стал разглядывать ребят сквозь щель в занавеске. Нет, ребята были одни… Они уставились в какую-то точку на столе, которую Генерал разглядеть не мог. Он даже приподнялся на цыпочки. Но ему загораживала чья-то спина. Ага, не чья-то, а Носика. А что это у него на голове? Наушники? Неужели у них настоящий приемник? Значит, Пингвин не выдумал?
