Было и еще кое-что, заставлявшее отказаться даже от мимолетного подобия сна, тех сорока минут в сутки, которые я убиваю на это бесполезное занятие. Иногда мне мерещится далекий женский голос. Он зовет по имени, но голос этот так слаб, что даже во сне едва слышен. Ксения исчезла, и все же раз от раза крепло ощущение, что ей удалось каким-то непостижимым образом избежать смерти. Может быть, я просто выдаю желаемое за действительное, но интуиция говорит иное.
– Погода дрянь, а ты шаришься под дождем, как бездомный бродяга! Привет, Ступающий!
Привычный ход мыслей прервал знакомый пропитой голос. Оторвав глаза от земли, я увидел Тихона, стоящего в тех шагах напротив. Грузная низенькая фигура Подорожника не претерпела никаких видимых изменений с момента нашей последней встречи. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу и перманентно роясь в безразмерных карманах своего линялого брезентового дождевика.
Указав пришельцу на валяющийся неподалеку ящик, я спросил:
– Как тебя еще пропускают только? Зайдем в дом, угощу, чем богат.
Однако привычный ритуал оказался нарушен. Тихон не стал садиться и даже не сделал ни единого движения в сторону входа в башню.
Вместо этого он почти нараспев заговорил серьезным, не похожим на свой обычный шутовской тон голосом:
– Совет Девяти шлет тебе благодарность, Ступающий мира Земля. Враг побежден.
Кашель снова подловил на вздохе, и почти минуту меня корежило в его колких спазмах. Попутно мелькнула мысль, что раз прислали весть через Тихона, то в Завесе закрыты не все дыры. Это вызвало даже не гнев, а лишь легкую досаду. Прокашлявшись, я сплюнул на землю, но крови не было. Деньги Алхимики взяли не зря.
– Передай им – не стоит благодарности. Заходить еще не приглашаю, воевать за них не буду.
Во взгляде Тихона я увидел незнакомое раньше выражение. Подорожник смотрел на меня с пониманием и сочувствием. Наклонив шишковатую голову в знак того, что услышал и передаст мои слова адресату, он добавил:
– Ну, надеюсь, что меня ты не прогонишь, если что. Пора мне, пойду. До встречи, Ступающий.
– Заходи, если снова будешь в наших краях. Увидимся еще.
Он развернулся, и в последний момент я различил ехидную улыбку, мелькнувшую на заскорузлом от грязи фиолетовом лице. Как Тихон исчез, я не успел заметить. Подорожник просто растворился в воздухе, как и обычно. Поднялся ветер, вспомнил свою работу и моросящий дождик. Вместе они заставили меня снова подняться и зайти внутрь башни. Слон все так же гремел железками в оружейке, похоже, мое отсутствие прошло незамеченным. Пройдя в подвал, я присел на разоренную постель и снова уставился в темноту. Но мысли разбредались, думать ни о чем вообще не хотелось. Вдруг на столе замерцал экран ПДА, пришло новое сообщение. Взяв коммуникатор, я открыл письмо, пришедшее от неизвестного адресата. Там было всего два слова: «ОНА ЖИВА». Закрыв сообщение, я рывком поднялся с кровати и пошел к шкафу где висел комбез и прочая снаряга. Может быть, это подстава, а может быть, некто действительно дает мне знать, что девушку не сожгло во время взрыва. Мы не были с ней друзьями, даже симпатия стала появляться лишь в те короткие мгновения, затерявшиеся в водовороте событий. Однако сейчас это не имеет значения. Впереди снова есть цель, а что может быть важнее для того, кто просто мчался вперед, не разбирая пути? Все должно иметь смысл, в этом и есть настоящее счастье.
Иркутск – Тайшет. Зима 2012 г.
