— Не буду я никого посещать, — пробурчал Карвен. — Позориться только.
— Вообще — то, сколько я помню, ты ей пообещал, — заметил воин. — Дал слово. Будет некрасиво, если ты не придешь. Даже хуже, чем если ты придешь в этих штанах. Кстати, она с большим интересом слушала твое повествование о кузнечном ремесле. Должен заметить, тебе с дамой повезло куда больше, чем мне. Мои дамы, мало того, что их на одну больше, чем положено, и мне придется что — то придумывать, чтобы выпутаться из затруднительного положения, еще и слушали все время одних только себя. Увы, моя скромная персона показалась им совершенно неинтересной. Твоя же дама, кажется, и впрямь тобой заинтригована. Или, кто знает, возможно, в глубине души она всегда питала страсть к кузнечному ремеслу? И так бывает… Словом, у тебя просто никакого права нет отказываться от свидания. Дама, способная услышать — и понять! — трактат о кузнечном ремесле, заслуживает внимания.
— У меня все равно не хватит денег на такую одежду, в которой господа ходят, — пробурчал Карвен.
— Я куплю.
— А я останусь вам должен, — буркнул Карвен. — Плохая идея.
— Тебе все равно положено вознаграждение от бургомистра, — заметил воин. — Вернешь. Отказываться от данного слова — идея не просто плохая, а наихудшая из всех возможных. Тем более если слово дадено женщине, неспособной за себя постоять. Представь себе, как над ней прочие мерзавки издеваться станут! Она пригласила любовника, ждала его, как дура, а он не пришел. Пренебрег.
— Ладно, — вздохнул Карвен.
— Тогда собирайся, идем по лавкам, — приказал воин. — Мне ведь еще учить тебя, как во всем этом ходить следует.
***
— Я похож на полного идиота, — обреченно сказал Карвен, разглядывая себя в зеркале.
— Наоборот, — возразил воин. — Твоему облику как раз и не хватало эдакого налета романтики. Для завершения образа героя. Эльфийский камзол…
— С этими дурацкими висюлинами!
— Но эльфы так носят.
— Но ведь они — эльфы! Им идет. А мне?
— Тоже, — убежденно кивнул воин. — Впрочем, я же не заставляю тебя носить это постоянно. Но твоей даме понравится, будь уверен. И всей местной аристократии тоже. Вот сейчас мы еще примерим на тебя эти бархатные штаны и эти лаковые сапожки…
— Какой ужас…
— Послушай, — ласково поинтересовался воин, — у тебя в роду эльфов не было?
— Да нет вроде… а что?
— Да так. Просто у тебя подозрительно утонченный вкус.
Карвен вздохнул и натянул бархатные штаны.
— Изумительно, — довольно прокомментировал воин. — Как на тебя сшиты. Надевай сапожки.
Карвен подчинился.
— Не жмут?
— Да нет…
— Пройдись… повернись… присядь… попрыгай…
Карвен проделал и это.
— А теперь что скажешь? — спросил воин.
— Хорошо… кажется, — ответил Карвен.
На самом деле ему нравилось, но было, как бы это сказать… непривычно, что ли.
— Так кажется или хорошо? — настаивал воин.
— Хорошо, — признал Карвен.
— Сколько с нас, уважаемый? — поинтересовался воин у владельца лавки.
Услышав сумму, Карвен схватился за голову и уже собрался было снять окаянные штаны и сапожки — это ж надо, каких денег господская одежка — обувка стоит! — но воин преспокойно отсчитал монеты, довольно кивнул, дескать, все правильно, и скомандовал:
— Пошли! Дел по горло.
Карвен подхватил свою старую одежку и выскочил из лавки.
— Есть в тебе все — таки нечто эльфийское, — оглядев своего спутника с головы до ног еще раз, задумчиво промолвил воин.
***
— Поклонись. Нет, не так, просто наклони голову. Еще раз. Да. Так. Хорошо. Повернись. Легче, легче… да, примерно так. Еще раз. Пройдись до того угла. Неплохо. Шаг плавней. Да. Хорошо. Ты абсолютно в себе уверен, и тебя ничто не беспокоит. Ты всегда сумеешь ответить ударом на удар. Тот, кто захочет стать тебе господином, должен доказать это право на деле, перед кем попало ты склоняться не станешь. Да. Так и смотри. Еще раз пройдись. Повернись. Поклонись. Да. Хорошо.
Карвен вздохнул.
— Плохо быть героем, — шутливо пробурчал он. — Не успеешь подвиг совершить, а тебя уже поймали и мучают.
— Это разве мучают? — ухмыльнулся воин. — Погоди, это только начало. То ли еще будет!
— Может, лучше я сразу умру? — скорбно поинтересовался Карвен.
