«Уговорить! — думал король, глядя на герцогов. — Любой ценой уговорить!»
— Не слишком ли сложный план, чтобы ухлопать одного — единственного зарвавшегося мальчишку, ваше величество? — наконец проговорил дотоле молчавший герцог Угерн. — Не проще ли вызвать его на дуэль и…
— Не проще, — покачал головой король.
— Отчего же? — иронически приподнял бровь герцог. — Он принимает вызовы. Вот, недавно, говорят, двоих сразил. Насмерть причем. И ведь не каких — то чужих, а своих — гвардейцев.
— Вот именно, что убил, — проворчал король. — Он. Их.
— Ну так, должно быть, вояки неопытные попались, — сказал герцог Ренарт. — Или слишком пьяные. Мне всегда казалось, что слава нашей доблестной гвардии чуточку преувеличена. А если найти настоящего опытного дуэлянта, он нашего маршала как миленького уложит! Не так уж он и страшен, наш длинноухий приятель.
— Не видели вы его в деле! — не сдержался король. — Нужно, чтобы его полстраны на дуэль вызвало!
— В самом деле, ваше величество? — усмехнулся герцог Угерн. — Но есть же еще и несчастные случаи на дуэли… случайно выстреливший пистолет… отравленный клинок… Всякое такое… исполнителя потом аккуратно убрать, и все.
— Ладно! А гвардия?! — рассердился король. — А Ирния?!
— Ваше величество, а может, не стоит все мешать в одну кучу? — попытался урезонить короля герцог Ренарт. — Гвардия сама по себе, Ирнийское королевство само по себе. Они, между прочим, на нас войной не идут.
— Это пока, — многообещающим тоном процедил его величество. — Стоит им почуять, что мы даем слабину… а мы ее уже даем. Без маршала Эрдана, без гвардии или с гвардией, на которую, в случае чего, невозможно рассчитывать… Мы и без того проигравшая сторона, как вы не можете этого понять?! Проигравшая! Мы — лакомый кусочек, который надкусили, порадовались и отложили на черный день!
— Не может вся гвардия быть пронизана изменническими настроениями, — заметил герцог Угерн.
— Да и не одной гвардией войны выигрываются, — добавил герцог Ренарт. — Другие войска есть. И в королевской армии, и у нас.
— И, насколько я понял, прямых свидетельств измены маршала Эрдана пока нет, — сказал герцог Угерн.
И спор возобновился. Как показалось королю — почти с самого начала.
Его величество вздохнул. Он устал. Ясность выбранного пути туманила разум. Все было ярким и неотчетливым. Со дна души восходила ярость.
Да как же… он же все так здорово придумал, а эти двое… эти упертые остолопы!
«С Ирнией все равно придется воевать… рано или поздно придется. Вирдису тесно под одним небом с Ирнией. Война… Война неизбежна. Позор Феанкарна должен быть смыт кровью ирнийских мерзавцев. А для этого нужна гвардия. И маршал Эрдан. Меньше всего для этого нужен король Эттон. Если эти двое придут к сходному мнению… да я, собственно, сам их подтолкнул!»
— Я все равно поступлю так, как задумал, — сдержанно сказал его величество. — С вами или… без вас. Без вас будет трудно, но… Я — король. Я не меняю единожды принятых решений.
«Я ничего не смогу без вас, будьте вы прокляты!»
Герцоги переглянулись.
Уж они — то помнили, как его величество менял свои решения по десяти раз на дню. Все они помнили. Вот только выбора у них особого не было. Или его величество Эттон, или маршал Эрдан… Законный монарх, к которому привыкли, или талантливый выскочка, чье присутствие на троне нужно будет еще как — то оправдать. Король, который на многое закрывает глаза, или до скрипа, до тошноты честный маршал, некоторых общеизвестных вещей просто не понимающий… Неужто он и впрямь заговорщик? Король по крайней мере в них нуждается, а эльф… у того своих хватает.
— Вы не оставляете нам выбора, ваше величество, — вновь пробурчал герцог Ренарт.
И король, уловив изменение настроения, отреагировал мгновенно.
— Ну, почему же, герцог Ренарт, оставляю, — мягко проговорил он. — Между служением родине и плахой.
И герцоги переглянулись вновь.
Они были старыми соперниками, эти двое. Они поддерживали короля вовсе не потому, что им так уж нравилась его живопись или его правление, но лишь потому, что ни у одного из них не хватало сил занять престол, пока жив второй, разумеется. Будучи при короле, уравновешивая один другого, они почти свыклись друг с другом, научились испытывать взаимную симпатию и, можно сказать, почти подружились… до того момента, когда один из них внезапно даст слабину, что позволит другому своевременно вцепиться во вражеское горло.
