- Но почему именно я? - настойчиво переспросил он.
Она засмеялась вызывающе и многозначительно.
- Чего не сделаешь для своих ближних! А потом, я за версту чую хорошего любовника.
Он поперхнулся вином. А-а! Была не была!
- Надеюсь, я вас не слишком разочаровал...
- Дай вам бог счастья, вы оказались настоящим Казановой. - Он скорчил гримасу. За столиками в окружающем полумраке говорили теперь во весь голос. Им приходилось наклоняться совсем близко друг к другу.
- Вы, наверное, здесь что-то вроде хозяйки? - спросил он.
Она отозвалась с обычной быстротой:
- О нет, нет, вы же видели Мадам. Ту, что сказала вам: "Добро пожаловать". Она - важная дама. Нет, я... - Она рассмеялась почти беззвучно и закончила фразу уклончивым жестом.
- А этот - Эгон?
- Господи, да он наш посыльный. Как это у вас говорят - мальчик на побегушках.
- Решительный молодчик? - Его забавляла эта не вполне искренняя искренность, которая ничего ему не объясняла.
- Решительный? О господи, еще бы. Ведь это он... - И снова поясняющее движение рук.
Вилфред с изумлением уставился на нее.
- ..."Выудил" меня? Значит, я должен его отблагодарить?
Она засмеялась.
- Об этом он позаботился сам еще вчера. - И руки ее сделали бесшумное движение, как бы очищая карман.
- Ах, вон оно что! - Вилфред мотнул головой.
Он чувствовал себя все приятнее, медленно хмелея от темного зелья в высоких бокалах.
- Вам нравится наш фирменный напиток? - спросила она со смехом. Фирменный напиток украшал многие столы, за другими пили шампанское и красное игристое вино. - Немецкое дерьмо, - тихо пояснила она, проследив за его взглядом.
Официант на мгновение наклонился к ней, она отдала краткое распоряжение.
- Играть умеете? - тихо спросила она. Он невольно бросил взгляд на свои пальцы. - Нет, нет, - сказала она. - Я не о музыке. - Она сделала быстрое движение своими красноречивыми руками, и Вилфред сразу увидел, как по столу летают карты и жетоны.
- А-а, это, - вздохнул он. - Нет.
Ее это не огорчило.
- Ничего, со временем придет... Только когда играешь, не надо пить. Вам не надо. А другие... - И снова движение рук закончило фразу. Это были сильные руки, хорошей формы, но лишенные женского очарования, такими руками доить коров.
Шум за одним из столиков сменился возней, раздались крики, в воздухе замелькали кулаки. И тут Вилфред увидел Эгона - он вырос словно из-под земли. На нем была светло-серая ливрея с галунами. Его появление произвело магическое действие. Только какой-то бледный молодой человек с осоловелым взглядом продолжал стоять, как-то неприятно булькая горлом и слепо размахивая руками. Эгон сделал почти незаметное движение, быстро и резко ударив молодого человека ребром ладони по затылку. Тот рухнул ему на руки, и оба исчезли где-то в глубине; со стороны могло показаться, будто слегка захмелевшего гостя провожают до уборной.
- ...И тайны хранить умеет, - заметила она улыбаясь. Но улыбка была несколько натянутая. Она быстрым настороженным взглядом обшарила помещение.
- Черт возьми, а ведь парня отравили, - сказал Вилфред.
- У вас острые глаза. Не утомляйте их. - Она продолжала улыбаться, но в голосе прозвучал намек на угрозу. "Пора с этим кончать", - подумал он. Помещение медленно кружилось перед его взглядом, это было довольно приятно. - Загул давно начался? - участливо спросила она.
- Какое сегодня число?
- Шестое июня.
Оп вяло пересчитал по пальцам.
- Неделю или что-то вроде.
- Тогда пораньше возвращайтесь домой, - сказала она.
Сказано это было дружелюбно, но звучало приказанием, и снова он подумал: "Пора бы причалить к берегу". Его охватила странная сонливость. Он поглядел на высокий бокал.
- Собственно, что это такое, черт возьми?
Она ласково отняла бокал.
- Это вам вреда не причинит. Эгон вас отвезет... Нет, не сюда - в другую дверь.
Она поддерживала его под локоть. Он уже не пошатывался, но колени были как ватные. Она провела его мимо нескольких столиков к двери в противоположном конце помещения. Он смутно отметил это в последнем проблеске сосредоточенности. Они миновали комнату, где сидели, болтая, пять женщин. Тощая девица с грудным ребенком на коленях клевала носом. Когда они проходили мимо нее, пепел от сигареты, прилипшей к отвислой губе, осыпался на лоб ребенка.
