Она больше никогда не будет беспомощной.
Джилли вздохнула и посмотрела на нее. Даника в очередной раз подумала, что девушка была слишком юной и свежей для такой нелегкой жизни. Темные, до подбородка, прямые волосы. Большие карие глаза. Нежная кожа. Она была среднего роста и великолепно сложена. Невинность соседствовала в ней с пробуждающейся чувственностью. И сейчас она была единственной подругой Даники.
– Ноги отказываются мне подчиняться, но я пойду. А ты?
– Непременно.
В последнее время друзья стали для нее непозволительной роскошью, но едва взглянув на печальную, смелую девушку, Даника ощутила, что они похожи.
– Возможно, нам удастся снова победить тренера. Это было здорово.
Впервые за долгое время она усмехнулась.
– Возможно.
Сквозь шум голосов, наполнявший кафе, до них донесся звонок колокольчика. Еще один заказ. Однако ни одна из них не пошевелилась.
– Признаюсь тебе, – тихо произнесла Джилли, положив руку на талию. – Когда Чарльз приказал нам нападать, меня захлестнула ярость. Я могла бы убить его, а потом посмеяться.
– И я тоже. – Грустно, но эти слова были правдой.
«Представьте, что я – ваш враг, и покажите то, чему научились. Нападайте», – сказал Чарльз, и они выполнили его приказ.
В тот вечер ему наложили множество швов, но, к счастью, Чарльз не стал делать из этого трагедию.
Мрачная ярость захлестнула Данику, когда перед ее мысленным взором промелькнули образы Аэрона, Люсьена и Рейеса. Рейес! Она проглотила ком в горле. Ее похитители, ее мучители. Мужчины, которых она должна была ненавидеть всей душой. И она действительно их ненавидела. Кроме одного. Рейеса. Глупая девчонка.
Он постоянно был в ее мыслях. Во сне или наяву. Она ни на секунду не забывала о нем.
Иногда в ее снах он даже вступал в битву с существами из потустороннего мира. Они яростно сражались, и реки краснели от крови. После, раненный и измученный, он всегда приходил к Данике. И она без колебаний принимала его в свои объятия. И он целовал ее повсюду, медленно и нежно, словно оставляя свои метки на ее теле.
И каждое мгновение, проведенное с ним в ночных грезах, делало ее желание нестерпимым, и, казалось, он стал единственным, что ей было нужно в этом мире. Он был ей необходим, словно воздух. Он стал для нее наркотиком, превратившись в ужасное наваждение.
«Что со мной такое?» Он по непонятной причине похитил ее, удерживал в заложниках ее семью. Он не заслуживал ее страсти! Почему она так отчаянно тосковала по нему? Он был красив, пожалуй даже чересчур, но другие мужчины тоже были красивы. Он был силен, но использовал эту силу против нее. Он был умен, но абсолютно лишен чувства юмора. Он никогда не улыбался. И все же она еще никогда так сильно не желала мужчину, как желала Рейеса.
У него были темные волосы, как у Джилли, и нежная кожа цвета меда с расплавленным шоколадом. И от него исходила та же неуловимая чувственность, словно он испытал боль любви и эта боль навсегда отпечаталась в его душе.
Однако на этом сходство заканчивалось. Рейес был высок и мускулист, как истинный воин. Он носил бесчисленное множество оружия, которое невозможно было скрыть под одеждой, ножи были пристегнуты к ремешку вокруг головы, закреплены на запястьях, лодыжках и талии. Каждый раз, когда она его видела, его тело покрывали боевые ранения, порезы на руках и ногах, а на лице виднелись синяки. Он был воином до мозга костей.
Они все были такими, эти самопровозглашенные Владыки Преисподней.
А она называла их Властители Ночных Кошмаров из-за ужасных снов, которые снились ей после встречи с ними. И все же эти сны не шли ни в какое сравнение с тем, кем эти мужчины были на самом деле.
У Аэрона были черные прозрачные крылья, и он мог летать, словно птица или злобный дракон. У Люсьена – разноцветные глаза, увлекавшие его жертву в гипнотическую бездну прежде, чем он внезапно исчезал, словно никогда и не существовал вовсе. Его всегда сопровождал аромат роз, сладкий и соблазнительный.
Каким магическим даром обладал Рейес, Даника не знала.
Она помнила лишь о том, как однажды он ее спас. Как сражался со своим другом-воином ради нее. Почему он предпочел причинить боль другу ради ее спасения? Почему он смотрел на нее так, словно в ней весь смысл его существования? И почему позволил ей убежать?
