— А почему вы остались?
— Потому что не хотим бросать наши земли. Матушка, она всегда чего-то боялась, а когда беда пришла, стала спокойной. Она нам показала, как оставаться в древнем обличии и восстанавливать силы, а Хранители, они ведь не имеют постоянного тела, не могут отгородиться… Вот и ушли, чтоб их не выпили. Матушка сказала, что пропадет здесь, на месте, но, пока она жива, никакой Осенний Тахену не перейдет…
— Я должен с ней поговорить.
— Она ждет. Я ведь тебя искал. Матушка знала, что ты вернешься. Ты проходил так далеко, я едва тебя не пропустил…
— Я не рискнул после того, что услышал, идти через Гремиху и забрал к Старому Перевалу.
— Ты мог пройти Тахеной. Госпожа тебя бы пропустила.
— Значит, я дурак и даром потерял десять дней. Ничего, нагоню!.. Ты не знаешь, что от меня надо госпоже? Понимаешь, я очень спешу.
— Тахена важнее, но ты не очень задержишься. Не волнуйся, я еще Хозяин Дороги.
Пылевичок взмахнул серебристым плащом, и земля сама поскакала навстречу. Раза в три быстрее, чем пусти он Топаза галопом. Боковым зрением Роман успел увидеть Таянскую дорогу и удаляющегося по ней… себя.
— Так лучше. Если кто следит за тобой, то он будет трусить по дороге, я тебя потом туда верну. Зови меня Прашинко. Мои родичи ушли, а я остался. Хранить дорогу.
4
— Я дальше не пойду, — объяснил Прашинко. — Мокро… Я жду здесь. Они ждут там. Тебя ждут.
Двоих стоящих на краю мохового болота Роман заметил сразу, едва дорожная пыль вновь стала пылью. Кэриун теперь был стройным эльфом-подростком с обычными для Перворожденных зелеными раскосыми глазищами. Болотная матушка потеряла свою корявость и сутулость; на эльфа смотрела очень красивая, хоть и немолодая женщина. Прежними остались только глаза. Зеленые, бездонные, с вытянутыми кошачьими зрачками, каких отродясь не имелось ни у смертных, ни у Светорожденных.
— У нас очень мало времени, эльф, — Хозяйка Тахены сразу перешла к делу, — я не уверена, что осень пошлет нам новую встречу. Ты готов к правде?
— Не знаю. Войны, смерть, болезни всегда бывают нежданными, но их надо пережить. Так и правда.
— Ты занятное создание, эльф, я буду откровенна с тобой. Можешь быть спокоен, нас никто не слышит. В минувшее полнолуние Хозяева решили оставить этот край. В первую четверть луны они, взяв своих Хранителей, ушли…
— Но ты осталась…
— Я и еще несколько созданий, готовых разделить судьбу своих земель, но мы, как ты понимаешь, мало что можем.
— Госпожа Тахены, что нам все-таки грозит?
— Враг. Что-то дрогнуло, и он проснулся, а может, просто пришел срок.
— Ты говоришь загадками. Враг? Я понимаю, что не друг, но кто он, какой он, откуда, чего хочет?
— Это мне знать не дано. Я догадалась, кто вернулся, по ощущению сосущего ужаса, который его окружает, а Великая Защита давно уже не Великая, хотя еще стоит. Нам, оставшимся, долго не продержаться. Стражей осталось трое, а против нас тот, с кем не сразу справились даже боги.
— Светозарные?!
— Другие. Те, кто создавал Тарру. Враг был одним из них, но этого времени не помнит никто… Потом он предал всех… Не спрашивай меня, я ничего не знаю. Враг пытался сотворить что-то ужасное, его остановили и заточили меж корней Варты, но теперь он очнулся и хочет вернуться. И вернется, если мы не уймем его приспешников.
— Мы?
— Мы, эльф. Какие ни есть — смертные, бессмертные, темные, светлые…
— Что нужно делать? — уточнил эльф.
— Мне не дано прозревать будущее, а о прошлом я знаю непростительно мало. Все, что я могу, это искать избранных. Дважды мне удавалось говорить с Ушедшим, первый раз, когда на меня свалилась Тахена, второй — в ночь нашей встречи… Но его слова темны, и не мне их понять. — Матушка помолчала, устало глядя на яркую болотную зелень. — Любое Пророчество исполнимо вплоть до свободы выбора, эльф.
— Я уже слышал это…
— Это одна из немногих истин…
— Тогда ты казалась знающей.
— Я лгала. Я занимаю чужое место, эльф, место Стража, а этого удостаивались лишь полубоги. Я была лишь младшей дроной[65] в храме О. Если б не несчастье, я никогда бы не стала Хозяйкой Тахены. Тахена, Горда и Явелла. Три разрыва Великой Защиты. Омм
