Глава 2
2228 год от В. И. 20–21-й день месяца Лебедя
Арция. Кантиска, резиденция Архипастыря
Таяна. Высокий Замок
1
Радостный звон колоколов возвещал — наступил вечер Праздника. В этот день святая Циала некогда приняла посох Архипастыря. Долгое время событие сие ничем не выделялось на фоне других, так или иначе чтимых Церковью, но потом был учрежден циалианский орден, и вечер 21-го дня месяца Лебедя постепенно превратился в одно из самых чтимых и пышных празднеств, особенно любимое в Кантиске.
Архипастырь Феликс собрался с духом и дозволил облачить себя в зеленое, расшитое серебром и отборным морским жемчугом одеяние. Он и раньше-то, когда у него была одна рука, терпеть не мог, чтобы ему помогали. После исцеления выносить хлопоты и суету прислужников стало вовсе тошно, но куда больше претило Архипастырю неизбежное личное участие в торжествах. Архипастырь знал, какова была на самом деле Циала, и не имел ни малейшего желания возносить хвалы лживой, властолюбивой предательнице. Увы, вставший во главе Церкви не может опровергать то, на чем стоит. Если хочет выжить и помочь эландцу Аррою и эльфу Рамиэрлю в их борьбе.
Прислужники, сделав свое дело, незаметно убрались — почуяли, что его святейшество не в духе, и не желали лишний раз попадаться на глаза. Оставалось водрузить себе на голову тяжелый ритуальный убор. Золото, бесценная белая эмаль, алмазы, изумруды и странные камни, именуемые звездчатыми богомольниками, — неведомый мастер пустил в ход лучшее из драгоценного, создав вещь, достойную чела главы Церкви, но выросшего в суровом баронском замке Феликса кричащая роскошь раздражала. Он, разумеется, наденет все, что полагается, но позже. Архипастырь велел мальчику-служке подержать убор и посох и приказал позвать Габора Добори.
Новоиспеченный командор Церковной гвардии явился тотчас же — ждал за дверью. Архипастырь небрежным жестом отпустил всех. Разумеется, у стен имелись уши и глаза, о чем бывший секретарь Филиппа был прекрасно осведомлен и чем намеревался воспользоваться. «Тайный» разговор между Феликсом и его доверенным лицом должен был посеять смуту в рядах сторонников казненного Амброзия, каковых, как предполагали Феликс и Добори, в Кантиске осталось предостаточно. Архипастырь уже указал Добори на кресло, когда истошный захлебывающийся крик заставил Архипастыря и командора выскочить в приемную.
Там, на малахитовом полу, в конвульсиях бился тот самый служка, которому Архипастырь поручил символы своей власти. Вокруг застыло несколько клириков с бледными, перекошенными от ужаса и отвращения лицами. Мальчик еще раз закричал и затих — вокруг его шеи обвилась, сверкая сизой чешуей, гранитная дрона. Самая смертоносная змея Благодатных земель. Никто не успел ничего понять, когда Феликс, подхватив отлетевший в сторону Посох, сдернул им ядовитую тварь с тела жертвы и размозжил ей голову каблуком.
— Откуда она взялась? — Феликс задал вопрос, уже зная ответ. Змея была в архипастырском венце, и сама она туда заползти ну никак не могла…
2
— Прости, вошел без стука. — Рене Аррой закрыл окно и, быстрым, очень молодым движением подтянувшись на руках, устроился на высоком узком подоконнике. — Мне надо поговорить с тобой, Шани. И лучше наедине.
— Выйди, Бельчонок. — Граф сказал это очень тихо, но Белка спорить не стала. Сверкнув огромными темными глазищами, девочка вышла, старательно прикрыв за собой дверь. Шандер вопросительно глянул на адмирала:
— Я весь внимание, монсигнор.
— Не пытайся быть вежливым. Хватит… Нас осталось так мало, что мы можем не ломать комедию. Я оплакиваю Стефана не меньше тебя, но пришел я не поэтому. Завтра утром мы уходим.
Шандер едва сдержал крик. Несмотря на беду, а может, благодаря ей, Гардани стал воспринимать адмирала как часть Таяны. Будучи законным наследником Марко, Аррой был просто обязан задержаться в Высоком Замке, благо в Эланде все спокойно. И вот…
