В ответ он вопросительно взглянул на нее.
— Что-то вас поразило?
— Да нет, — быстро ответила Ли, а потом добавила:
— Я просто подумала, что вы кажетесь… немного другим. И все это показалось мне не таким уж ужасным.
— Ужасным? — он пожал плечами. — Полагаю, что так оно и есть в какой-то степени, но почему бы нам при этом не быть друзьями? Возможно даже, что это необходимо, принимая во внимание, что нам придется играть наши роли, — добавил он насмешливо, заставив ее вспыхнуть от смущения.
— Да… да, конечно, — сказала она.
— Должен сознаться, я нашел вас не совсем такой, как ожидал, — заметил он вежливо, и Ли посмотрела на него, почти потрясенная.
— Думаю, мы все не совсем такие, какими кажемся с первого взгляда, сказала она немного погодя, размышляя о том, каков же на самом деле человек, прячущийся за его маской. Она начинала понимать, что ее прежнее мнение о нем было не совсем правильным.
— Верно, — согласился он. — Я думаю, вам следует рассказать мне о вашей семье. — Снова тень той же насмешки в голосе. — Покажется странным, если я ничего не буду о вас знать.
Возникла еще одна проблема: он должен встретиться с ее родными, и Ли не знала, какова будет их реакция. Три года он казался замкнутым, недоступным человеком, а теперь всего за несколько минут она увидела его совершенно иным. Он смягчился, когда говорил ей о ее хорошем произношении и когда рассказывал о своем старом доме, а его насмешливость, как обнаружила Ли, могла пробить брешь в ее самообладании, в самообладании, которое она ухитрялась сохранять в любых деловых неурядицах.
Ли заметила, что он смотрит на нее с ожиданием, словно давая понять, что он человек занятой, хотя и готов уделить время для разговора, и Ли кратко рассказала о своей семье.
— Стелла и есть та сестра, из-за которой расстроилась ваша помолвка, прокомментировал он, когда Ли закончила. Он никак не показал своего удивления или даже интереса к тому, что знаменитая Стелла Нордетт была ее сестрой.
Ли молча кивнула, в тот момент не решаясь говорить, потому что к ней внезапно вернулась невыносимая боль из-за этой помолвки и ей надо было спрятать эту боль от него, тем более что она подозревала: он мог отнестись к такому проявлению чувств с ядовитой насмешкой, вызвать которую Ли побаивалась. Это был человек, не признававший разбитых сердец.
Вскоре этот невообразимый разговор был окончен. Впрочем, он настоял на том, что они должны вместе пообедать, чтобы в офисе почувствовали хотя бы намек на предстоящие события, — и Ли представила, как все будут шокированы.
Самое худшее, однако же, было еще впереди. Как сообщить новость Брюсу, да так, чтобы он поверил, и при этом не выдать своих чувств, играя роль, на которой сама же и настояла. Это наверняка будет труднее всего — любить Брюса и притвориться, что любит человека, с которым она всегда чувствовала себя скованно.
* * *
Ли никому ничего не сказала дома. Она подождала Брюса, который должен был пойти с ней в кино, о чем они договорились уже давно. Он казался усталым и слегка осунувшимся, и Ли была рада, что наконец сможет дать ему надежду на счастье. Внимание Брюса было полностью поглощено управлением машиной. Но как только они немного отъехали от дома. Ли нарушила слегка напряженную тишину.
— Останови, пожалуйста, машину. Я хочу с тобой кое о чем поговорить.
Брюс молча взглянул на нее и, свернув в узкую боковую улочку, заглушил мотор. Потом повернулся к ней, ожидая.
Я хочу, чтобы ты освободил меня от нашей помолвки, — сказала Ли отрывисто и почувствовала, как он вздрогнул от неожиданности.
— Освободил тебя?
— Да, — она чуть повела плечом, что, как она надеялась, в полутьме произведет должное впечатление. — Я думала, что из этого что-то получится, но теперь вижу… что… ну, что наш брак не будет удачным.
Брюс долго молчал, потом повернулся, чтобы прямо посмотреть на нее.
— Что же вызвало такое неожиданное решение? Ли крепко сжала руки, лежавшие на коленях, и заставила себя солгать:
— Мне стыдно в этом признаваться, но я не любила тебя, когда обручилась с тобой. Был… другой, но я не думала, что есть даже отдаленный шанс, что он полюбит меня тоже. Теперь я знаю, что шанс есть и… — Она замолкла с умоляющим жестом. — Я не могу продолжать притворяться.
