— Один из редчайших магических артефактов. Хронограф, или, по-простецки — часы. Можете достать, он безопасен.
Правитель опасливо открыл коробку. Макс свою задачу выполнил — простые часы с большим циферблатом, правда, механические, хотя я просил электронные. Ну да бог с ними, дольше прослужат. Для нашего мира крикливо смотрелись бы — тут тебе и блестящая позолота, и кристаллы Сваровски, и украшение серебряными узорами. Обычная пафосная китайская подделка, однако для этого мира — самое то. Выглядит безумно ажурно и дорого — благо здесь еще не знают слова «нестирающаяся позолота с напылением».
— Позвольте, покажу… — я надел часы на руку. Усач заинтригованно придвинулся.
— Артефакт не зависит от местоположения солнца. Безопасен для носителя и окружающих. Не засекается, как магический предмет. Предназначение хронографа — позволять узнать точное время суток в любое время суток, — скаламбурил я. — Секрет изготовления утерян вместе со смертью семьи моего хозяина. Во всем мире сейчас всего три такие вещи, и все у нас. Подарок, достойный императора. Прошу, — я снял часы и протянул их сирдару.
— Чудно смотрятся, — ворчливо заключил Осман, рассматривая их на своей руке. — Но красиво.
Впрочем, было видно, что хронограф ему понравился. Кому не захочется обладать уникальной вещью, которой ни у кого нет?
— Кичиться на своих сирдарских тусовках будет, — хихикнул голос.
— Это еще не все, — я выложил на стол коробку «с банановым вкусом», по которой так едко прошелся Макс.
Все, включая Сена, заворожено уставились на голую красотку на упаковке, призывно манящую пальчиком. Кто-то из воинов громко сглотнул слюну. Сен, вспыхнув как мак, стыдливо отвел взгляд.
— Магическое средство от беременности. Любая молодуха, увидев это, к вашим ногам упадет, — я поманил сирдара пальцем и начал нашептывать ему на ухо. Все настороженно притихли, прислушиваясь и пытаясь разобрать слова.
— Шу-шу-шу… толщиной, как человеческий волос… шу-шу-шу… не стесняет ощущений… безопасная любовь… внутрь прямо… шу-шу-шу… есть прозрачные, а есть цветные… срок годности пять лет… и со вкусом фруктов…
Я выпрямился, отстраняясь от правителя.
— Слабо верится… — сомнительно протянул хозяин замка.
Пришлось надорвать пачку и продемонстрировать использование изделия, потушив свечу и одев на нее контрацептив. Упс, желтенький попался. Повеяло ароматом банана.
— И впрямь толщиной в волос… — принюхиваясь, обалдело открыл рот Осман, и на его лице появилась идиотская улыбка.
Сен, уже не красный — пунцовый со стыда, посмотрел на свечу в презервативе, которая пошла по рукам, и отвернулся.
— Одним словом, у нас, у эльфов, такими штуками королевы пользуются, чтобы от любовников не залететь. Срабатывает стопроцентно, если их острым не колоть ничем, да ногтями не царапать, — закончил я.
Глаза сирдара загорелись.
— А еще есть? — жадно спросил он.
— А замок продашь? — не менее жадно спросил я.
— Если хронограф не брать — за какие-то жалкие одиннадцать штук? — торгуясь, в запале ахнул Осман.
— Одна штука стоит дороже моннельской лошади вашей, побольше золотого! Сказано же: ко-ро-ле-вы эльфийские пользуются. Первые лица государства! — отрезал я. Но, видя раскрасневшееся лицо правителя, сжалился: — Ладно, все четыре коробки отдам, что с собой взял.
Сирдар выдохнул и радостно выматерился, не веря своему счастью.
— Но с обустройством замка поможешь! — пригрозил я.
Осман истово закивал, что-то бормоча себе под нос.
— Ужо она у меня попляшет… И так к ней, и сяк… — усач запыхтел. — И цветы тебе — на! И украшения тебе — на! И песни под луной — на! Всю ж…пу ободрал, сквозь кусты пробираясь… — витая в своих мыслях, хозяин замка все больше распалялся.
— И прогулки по озеру — тоже на! Весь двор потешался, как я мокрым на берег выполз, когда лодка перевернулась. А как в постель — так сразу голова болит! Стесняешься, говоришь? Романтики тебе подавай, да? Будет тебе романтика! — схватив коробку со стола, Осман торжествующе потряс ей в воздухе и жадно прижал к груди. — Цветная да фруктовая! Не денешься теперь никуда.
Внутренний голос зашелся в истерике, а воины старательно стали прятать ухмылки. Видимо, эта тема уже давно стала общественным достоянием.
