Джордж подошел к ней, и она послушно подвинулась на постели. Он положил ее ноги себе на колени и осторожно приложил влажный кусок ткани к ее пятке.
— Ну как, лучше? Она кивнула.
— Я думала, случилось что-то ужасное, — сказала Ким самым тонким и жалобным голоском, и это прозвучало искренне. Ее глаза снова наполнились слезами. — Дорогой, ты не хочешь меня обнять?
Джордж вовсе не был против, он поцеловал ее и не смог удержаться от того, чтобы не провести рукой по ее спине, плавно переходящей в талию. Господи! Что за тело!
Он старался обнимать ее так, чтобы в любой момент она могла выскользнуть из его объятий, тем самым предоставляя ей право выбора. Но если она хотела поцеловать его крепче, он нисколько не возражал и против этого.
Проведя рукой по мягкому бархату ее крошечных трусиков, вырезанных на животе в форме буквы V, едва коснувшись их кончиками пальцев, Джордж погладил мягкие изгибы живота, едва прикоснулся к груди, почти неощутимо для нее провел рукой по соскам, погладил шею, плечо, потом спину. Все это повторилось не один раз.
Наконец Ким вздохнула, тело ее расслабилось в его объятиях.
— Как приятно! — прошептала она.
— Гм! Я мог бы заниматься этим всю ночь, если бы ты захотела.
Он почувствовал по движению вплотную прижатых к нему ресниц, что она открыла глаза.
— Ты согласился бы провести так всю ночь? Именно так?
— Я бы наслаждался каждой минутой этой ночи — Джордж нежно поцеловал ее в лоб.
Когда его пальцы снова коснулись ее груди, Ким издала тихий стон наслаждения и прижалась к нему крепче, так, что он позволил себе прикоснуться к ней по-настоящему, но не втянул в рот ее сосок, хотя ему до смерти хотелось этого. То, чего он так желал, могло подождать.
— Не бойся, детка, — прошептал он снова, проводя рукой по ее спине. — Скажи мне, чего ты хочешь, и я это сделаю. Если ты хочешь, чтобы я перестал…
Он позволил себе промедлить всего одну секунду, задержать руку на нежном холмике под ее бархатными трусиками, прежде чем его рука скользнула вверх по животу, но она не сделала попытки отстраниться. Его рука снова совсем легко скользнула вниз и погладила ее сквозь трусики. В горле Ким зародился низкий звук, который можно было счесть признаком боли или страха, и он снова отдернул руку и принялся гладить ее по животу, чертя рукой круги вокруг пупка.
— Хочешь, чтобы я не делал этого? — спросил он. — Ты хочешь?
— Нет, — ответила она так тихо, что он ее едва расслышал.
Он снова дотронулся до ее груди, сначала до одной, потом до обеих сразу и уже не так легко, но все же осторожно и нежно, стараясь не вызвать в ней отвращения. Ее соски были напряжены от прилива возбуждения и желания, и он прикоснулся к ним кончиком языка и слегка увлажнил их, потом медленно провел рукой вниз от сосков до живота и лона.
— Можно?
Она вся трепетала; дыхание ее стало хриплым и неровным.
— Я собираюсь прикоснуться к тебе вот так.
Он провел рукой по ее обнаженному бедру тем же легчайшим, ласкающим движением, не смея дохнуть, испуганный и обрадованный тем, что она доверилась ему до такой степени. Он молил Бога, чтобы она позволила ему эти ласки не из обычной покорности. Он должен дать ей почувствовать: то, что когда-то случилось с ней, не имело отношения к сексу и наслаждению, а было связано только с насилием и жестокостью.
Джордж не мог подарить ей многого, но он мог дать ей понимание этой разницы. Если бы только она позволила ему!
Он продолжал ласкать ее, и она начала медленно раскрываться для него.
— Я принимаю это как согласие, — прошептал Джордж, спуская ее символические трусики на бедра и еще ниже. Она сбросила их совсем, и он принял это за еще одно свидетельство готовности к близости. Тогда он прикоснулся к ней легко, нежно, как обещал.
Прикасаться к ней было все равно что к атласу — такой гладкой, теплой и совершенной была ее кожа.
Она не отстранилась.
Джордж поцеловал ее груди, нежно дотрагиваясь до сосков, забирая их в рот и чуть потягивая. Ким застонала и, подняв бедра, прижалась к нему, удивив его, но еще больше себя самое.
Потом она замерла, и Джордж, подняв голову, заглянул ей в глаза. Ким все еще тяжело дышала, тело ее трепетало. Пока он смотрел ей в лицо, она провела языком по губам и неуверенно улыбнулась:
