Боковым зрением она видела, что Айво, прищурив глаза, смотрит прямо на нее. Взгляд его был, как всегда, безжалостным.
Утреннее солнце согревало лицо, воздух был чистым и свежим; она вдыхала его с особым наслаждением, понимая, что каждый вдох может оказаться последним. Еще один, еще…
Господи! Как ей не хотелось умирать!
Рука Айво скользнула под куртку — вероятно, в поисках револьвера.
Нет, она так просто не сдастся.
Хантер!
Он был привязан к столбику прямо у ее ног и, увидев ее приближение, встал на задние лапы, рванулся к ней, но на этот раз Алессандра не позволила себе поддаться обычной робости — она направилась прямо к нему, зная, что этот пес, предмет ее самых страшных кошмаров, сейчас может спасти ей жизнь.
А она так хотела жить!
Алессандра присела на корточки возле Хантера и обняла его огромную голову. Когда его разверстая пасть с гигантскими зубами вплотную приблизилась к ее лицу, она закрыла глаза, и тут Хантер… лизнул ее. Язык его оказался шершавым, а когда она осмелилась снова открыть глаза и посмотреть на него, ей показалось, что он ей улыбается.
Искоса продолжая наблюдать за Айво, она увидела, что мафиози повернул в сторону: он ведь знал, что если Алессандра Ламонт чего и боится больше всего в жизни — так это собак, но не догадывался, что его она боится еще больше.
Алессандра крепче обхватила голову Хантера.
— Спасибо, — прошептала она псу на ухо. В ответ он снова лизнул ее в ухо.
Поднявшись, Алессандра потрепала его на прощание по голове, стараясь выглядеть непринужденно, будто больше всего на свете любила собак, а потом неспешной походкой Элис Плоткин двинулась в сторону, противоположную той, куда ушел Айво. Она миновала гараж Ренни Миллера и дошла уже до угла улицы Макдуглас, как вдруг…
— Йо-хо-хо!
О Господи! Нет! Только не миссис Герти! Алессандра опустила голову как можно ниже и энергично двинулась прочь.
— Элис, куда же вы?
Вот почему Гарри хотел, чтобы она взяла неприметное имя, например Барбара — оно ничуть не напоминало ее собственное. Стать Барбарой было бы намного безопаснее.
В большом зеркальном стекле витрины аптеки Бодина она видела, как Айво, обернувшись, направился к ней, видела его руку, снова скользнувшую под куртку. Он не спешил — ему просто некуда было спешить.
Алессандра не стала дожидаться смены сигнала светофора — она повернула на улицу Макдуглас и помчалась со всей скоростью, на которую только была способна.
Гарри первым увидел Айво из окна своей машины — подручный Тротта бежал куда-то, размахивая руками; и тут же на противоположной стороне улицы показались еще двое мужчин подозрительного вида. Айво отдал им указание сесть в автомобиль, ожидавший их, и Гарри понял, что ему следует действовать немедленно.
Потом он заметил ее.
Алессандра бежала по улице Макдуглас с такой скоростью, как будто рассчитывала заработать золотую олимпийскую медаль.
Айво вытащил свой револьвер и, держа его для верности обеими руками, прицелился в голову своей жертвы.
И тут Гарри сделал единственное, что только мог в этих обстоятельствах: он въехал на тротуар, загородив Алессандру.
Пуля ударилась о крышу его машины с глухим стуком, и Алессандра в ужасе обернулась, но ее ужас тотчас сменился облегчением, когда за рулем она увидела Гарри. Машина с визгом затормозила, и она, сама не зная как, оказалась внутри. Гарри нажал на педаль еще до того, как она захлопнула за собой дверцу.
— О Господи! — прошептала Алессандра. — Господи! Это Айво!
— Знаю.
Выбор у Гарри был небольшой: направиться к ближайшему полицейскому участку или, выехав на шоссе, гнать в штаб-квартиру ФБР в Фартинге. Местный полицейский участок был крошечным — обычно там дежурило не более двух офицеров, и не было никакой уверенности, что они смогут противостоять Айво и его подручным.
— Ты не заметила, сколько всего там было людей?
— Четверо.
Четверо! Итак, остается шоссе!
Гарри прибавил скорость — он хорошо знал здешние дороги и мог добраться до Фартинга менее чем за три часа.
— Как ты догадался? — спросила Алессандра. Выражение ее лица казалось озадаченным. — Я сказала: «Это Айво», а ты ответил: «Знаю».
