— Менты козлы!!! — и делал красноречивые жесты, объясняющие, почему я так думаю.
Чтобы не усугублять, к прохожим не приставал, урны не переворачивал и камнями не кидался. И без этого, то, что я вытворял вполне хватало для того, чтобы у них — у тех, кто следил, — сформировалось стойкое представление о моей социальной опасности. Время же, которое я тратил на каждую камеру, в несколько раз превышало время поиска по базе данных.
Красный восклицательный знак в мониторе. Красная точка на карте города. Задержание в течение пяти минут.
Так прошло часа два, два с половиной. Никого.
Даже городовые, подозрительно оглядывающие меня, делали вид, что Вася Чапаев в русском городе нечто вроде бесплатного аттракциона.
Как вы не видели медведя на улице?! Странно. А живого Васю?
Я начинал отчаиваться и придумывать более радикальные способы обратить на себя внимание. Например, пойти на Красную площадь, облиться бензином и сгореть в борьбе. Или, лучше, раздеться до гола и сделать по площади круг почета. Для большего резонанса можно свалить в Лондон и устроить интернет-интервью, рассказать правду и бегать голым по Гайд-парку. Как напоминание о физиологических потребностях, пришла фантазия о Васе Чапаеве запеченном с яблоками — ресторан-акция в фонд помощи культурной оппозиции — человеческая фигура на гигантском серебряном блюде. Завершающий штрих — книга комиксов «Моя борьба».
Не взбодрил меня и звонок Татьяны, которая сообщила о том, что ее не пустил в офис и отобрали пропуск. Когда она кричала:
— Это было ужасно! Это было отвратительно! — приходилось отрывать трубу от уха. Даже с убавленной громкостью децибелы ее крика превосходили допустимые нормы терпения. В таком состоянии она не представляла интеллектуальной ценности и не могла дать разъяснений.
Между тем я чувствовал, что пришло время спросить: «А в чем, собственно, дело?»
Получить ответ я решил у двух ментов, мирно сидящих в патрульной машине. Припарковались они прямо под рекламой шоу «ВЕРХОВНЫЙ СУД»:
«Сохраним Традиции Страны. СТАНЬ справедливым СУДЬЕЙ на СТС! Скоро».
Такое соседство добавило мне сарказма.
Вежливо постучав и дождавшись пока опустится стекло, я сообщил господам патрульным, свое неудовольствие работой правоохранительных органов. Выражалось мое «Фу!» в подробном объяснении того, что зарплата доблестным муниципальным полицейским, именуемым ментами, платится из кармана честных налогоплательщиков. Непонимание, отразившееся на почему-то быстро покрасневшем лице одного из патрульных, показало насколько тот плохо усвоил школьный курс экономики и обществоведения. Помогая ему восполнить пробелы в образовании, я сообщил, что прямой обязанностью патрульного является задерживать подозрительных граждан-налогоплательщиков, особенно если этот «подозрительный» сам требует собственного ареста. На просьбу представится, которую озвучил менее красный и, следовательно, более образованный патрульный, я назвался и сообщил, что мое «тело» находится в розыске.
Дальше было молчание.
Менты молчали сидя в машине. Я молчал стоя на улице.
Продолжалось это ровно столько, сколько им понадобилось для того, чтобы запустить мое имя в компьютер. Потом они уехали. Не сразу, конечно.
Из глубины салона донеслось:
— Вот, урод приплюснутый!
и
— Хватит бегать, Василий Иванович. Ступайте домой.
Стекло поднялось и машина по-ментовски медленно укатила.
Интересно, что это было? И почему «приплюснутый»?
Во всяком случае, я последовал совету, я отправился домой.
Что будет делать человек, которому утром не надо спешить на работу?
Ничего. Смотреть телевизор, рыскать по интернету и играть в Нинтендо. Редко листать книжки, чаще журналы. Все очень традиционно. Наши горячие сердца, холодный разум и свободное время принадлежат Большому брату, наставнику и мудрецу Телевизору. Привычка с детства — постоянный TV-шум. Сериалы, сюжеты, заметки, новости…
НОВОСТЬ ЧАСА:
«Известный российский режиссер Михайло Никитин покидает Россию».
Его подловили перед регистрацией на рейс. Шереметьево-3. VIP-таможня.
На экране он выглядел гораздо импозантнее, нежели в жизни. Легкая бледность вечно загорелого лица выдавала беспокойство. Седые усы топорщились ежиком.
