— Ого! Раньше такого не делали.
— То-то и оно, — совсем озверели! Сейчас-то уже ничего. И леталок уже меньше… Это наши мастера боевой счет открыли, — соревновались со Скелетоном и Тимуром, кто их больше завалит. Так что больше половины вывели из строя в первые же дни. А эти уже сами присмирели. Во всяком случае, не наглеют и к нам сюда не суются.
— Круто!
— А то!
— Ладно, часовой, бди дальше. Еще поболтаем…
Кайман уткнулся в свой планш, а я на цыпочках проследовал дальше. Повернув по кишке коридора, остановился возле дверей нашей штаб-квартиры.
Конечно, можно было и в спальне заседать, но Скелетон с Гольяном давно уже просканировали Ковчег вдоль и поперек. Место для заседаний выбирали не с бухты-барахты — с прицелом подходили, предварительно изучив и обнюхав каждую стенку. Гольян потом рассказывал, что в Ковчеге есть активные точки. Где, значит, магнитное поле Земли скручивается в узлы. Обычный человек сразу и не ощутит, а они это дело на раз просекали. И говорили, что вроде как в таких точках сложно устанавливать следящую аппаратуру, — будет ломаться без конца, помехи воспринимать и так далее. Зато и чувства у людей обостряются, — кто-то нервничает и мечется, а кто-то вдруг мысли интересные ловить начинает, идеями брызжет. Что интересно, и телефон доверия был установлен в одной из таких точек. По идее, тоже должен был ломаться, но Скелетон объяснил, что там электромеханика совсем дубовая. Это сегодняшним электронным крохам много не требовалось, чтобы сгореть да дымком истечь, — прежняя техника работала чуть ли не на амперных токах, провода на клеммах крепились аж ключами специальными! В общем, это место на чердачке мы именовали кают-компанией. И наперед знали, что болтать тут можно в открытую, ни спутники, ни микрофоны дальноухие — не услышат.
Стараясь ступать по возможности бесшумно, я перешагнул порог и прикрыл за собой дверь. Тут располагалось что-то вроде предбанничка — специально для непредвиденных ситуаций. Заходишь, значит, и попадаешь в полную темень. А всего-то и надо откинуть старое одеяло, подвешенное, словно полог, к потолочной балке. Еще шагая по коридору, я мысленно представил себя окруженным мощнейшим коконом, не пропускающим ни звуки, ни тепло. Это Скелетон когда-то учил нас создавать барьеры. Сам-то он клепал их пачками, мог стать практически невидимым или обратить в невидимку кого-нибудь из нас. Сил это забирало много, иной раз на него жалко было смотреть. Но мы все равно тренировались — мечтали, лопухи, о лаврах Скелетона! Как бы то ни было, половицы меня не подвели, скрипом не выдали, никто ничего не услышал. Ну то есть это мне так хотелось думать. Уже у самого полога я уловил бормотание Тимура. Я глянул в узкую щель между пологом и стеной. Все наши были в сборе. Тимур сидел на перевернутой парте по правую руку от Скелетона. Тут же сосредоточенно шмыгал носом непоседа Мятыш, а Гольян с Дустом терзали на пару огромную головку подсолнуха. Ну и уютным кружком восседали все прочие — Сява с Щеглом, Хома и чуть особняком Виктория.
Я уже открыл рот, чтобы зарычать по-звериному, но вовремя прикусил язык. Потому что услышал неожиданно свое имя. Ну то есть не имя, а кликуху…
— …тогда-то Кустаная первый раз и застукали. Батя у него непростой был человек и доступы, видимо, имел. Иначе как бы он скрывал столько лет сына.
— А второй что?
— И со вторым могло бы, наверное, получиться, но они на Женьке споткнулись. Это мы здесь, считай, в заповеднике кайфуем, а в городах дядя-стук на каждом шагу бодрствует. Большой брат в семь глаз надзирает. В общем, целую операцию раскрутили. Главный Процессор из столицы подключили. Все в один час и провернули. Маму в транспорте взяли, отца — в кабинете собственном. Он еще заперся, чуть ли не отравиться хотел, но откачали. Тут же айпирование в тройной дозе, а после зачистка памяти с непременной эвакуацией из города. А там и за братьями пришли. Думали, проще выйдет, чего там возиться-то, — младшему четыре годика всего, а Женьке только-только двенадцать исполнилось. Группы санитаров и пары полицаев — за глаза хватит. Кустанай как раз бегал куда-то, а может, специально выманили. Без него, короче, малолетку и спеленали. Пока вакцину ставили, он кричал, надрывался. И снотворное не действовало. Так рот залепили скотчем и на машину погрузили. Кустаная на квартире остались ждать — и дождались… — Тимур сделал паузу, передыхая. — В общем, там непонятки по этому моменту. Никто ничего толком не зафиксировал. Он же приличный мальчонка, а его на какой-то полигон на тестирование повезли. А когда Кустанай упираться начал, пригрозили, что так же скрутят, как братика с родителями. Вот тут он им и выдал. Они же семью у него порушили. Вчистую. В общем, пока они решали что с ним делать, да как разговорить на тесты их гремучие, он сам все решил. У них ведь режимный объект, особая охрана. И оружие — не фломастеры какие, уже тогда были настоящие пучковые комплексы. Так Кустанай на вышку пробрался, на постового морок навел и забрал пучковый глушак. А это же настоящий боевой лазер! Хрен кто подойдет! Короче, расстрелял казармы, разогнал всех этих умников по углам и двинул с пушкой прямиком к резиденции. Сообразил ведь — пешком дошел. На любом транспорте его бы раз сто тормознули. А Кустанай добрался. Уже у самой мэрии патрульный дисковик на него спикировал. Так он и его пополам развалил. Ну и в мэрии, конечно, засветился, — там же просто так не пройдешь. Так он по силовым блокам пошел лупить, обесточил все. Пока шел, молотил во все стороны. Эти лохи и растерялись. Настоящее-то оружие по живым людям не бьет, отказывает. Короче, разогнал их, как котят. Человек двести — охраны и чинуш. Столовку поджег, кинозал.
