– Владычица, дай терпенья… Я бить сказал, а не душу из тебя выбивать! Вот смотри…
Его рука медленно проплыла вперёд. Пальцы, сложенные копьём и способные, наверное, проткнуть мальчишку насквозь, несильно толкнули Сквару в грудную кость.
– Ну? Что сделать надо? Ты, пугало огородное, в бою так же будешь стоять?.. Ударь меня, покажу.
Сквара нахмурился. Ударил. То есть удара не получилось. Ветер просто не допустил до себя его руку. Он вполне соответствовал своему назвищу – бить его было всё равно что пытаться разить вихрь, несущий снежные хлопья. Котляр мягко прянул назад, перекатился и тем же движением встал, лёгкий, цепкий, готовый немедля метнуть в ошарашенного врага хоть сулицу, хоть нож.
Сквара смотрел во все глаза. Дома, когда ладили бой, ловкие и гибкие стеношники ценились нисколько не ниже могутных разбивал. Вот только повадки у бойцов дома были другие.
И что мог такой вихорь сотворить над бывалым стеношным поединщиком, он сам видел.
«Я вернусь, атя. Я всё буду знать. Я покажу…»
Дальше Сквара катился вперёд и назад, падал вбок, стелился по земле, взлетал и свивался в кольцо, уходя от ударов. Давно сброшенный кожушок обрастал на санях кольчужными звеньями инея. Ветер показывал и направлял, время от времени помогая делу пинками. Когда наконец он счёл, что довольно, небо начинало понемногу темнеть. Сквара стоял на четвереньках, да и то остатки рук и ног норовили из-под него выпасть.
Ветер сел на санки:
– Будет с тебя… Впрягайся, вези домой.
Казалось бы, почти прирученный дикомыт внезапно снова восстал:
– А не повезу!
– Что?
– На Коновой Вен не повезу, – повторил Сквара. – Мы царям…
– Дурачок, – сказал Ветер. – Ты теперь котлу крепкий. Твой дом в Пятери.
На обратном пути Сквара чертил между обочинами странные волны, несколько раз втыкал санки в сугроб и начинал предвкушать, как сейчас обо всём расскажет дяде Космохвосту. Спохватывался…
Ветер спросил его:
– А ты, значит, решил, я тебя лупить буду, как Лихаря?
– Ну… То есть да… господин учитель.
– И отлуплю, если заслужишь. За что он тебя запер?
– За песню…
– Спой.
Сквара спел. Пусть доказнит, разницы уже не было.
Ветер, отсмеявшись, спросил ещё:
– А ту песню, которой мне здравствовали, тоже ты сочинил?
Космохвост предупреждал, чтобы Сквара всё валил на него. Он и петь один собирался… Сквара безразлично кивнул:
– Я.
– Ты уж Лихаря пощади, не пой такого больше при нём, – неожиданно попросил Ветер. – Он сирота у нас. За Владычицу обидлив, словно за мать.
Скваре, еле тащившему ноги, сделалось совестно, словно это он стеня под лютые муки подвёл.
Между тем приблизились крепостные ворота. Ветер встал с санок, подмигнул ему:
– А я уже знаю, каким именем тебя величать буду. Только пока не скажу. Открою, если заслужишь.
Поднимаясь в хоромину, где обитали новые ложки, Сквара мечтал только доплестись до лежака. Он открыл незапертую дверь, вошёл… и сразу почувствовал: всё изменилось. На их с Ознобишей местах возле двери сидели Хотён и Пороша. Оба смотрели на него, как на злого гонителя. Он даже остановился: что я ещё кому сделал?..
– Скварко! Скварко!..
Ознобиша махал ему руками из дальнего от входа угла, махал так, что готов был развалиться топчан. Вскочил, бросился навстречу, обхватил, уткнулся, заплакал. Мальчишки прыгали и шумели. С соседнего лежака улыбался Лыкасик. Сквара неуверенно двинулся в ту сторону. Его схватили за тельницу, потащили вперёд.
Как выяснилось, изветников не любят нигде. Две руки, указавшие Лихарю на горластого злочестивца, не остались незамеченными. И не были прощены. За Скварино сидение в холоднице отомстил Ознобиша. А помогал ему, вот что странно, Воробыш. Они сговорились в тот же день. Лыкаш, как было у него в обычае, доконно обо всём разузнал. Хитрый Ознобиша снова попался под ноги Инберну, взялся хвалить доброе высокостепенство за спасение друга – и, поскольку державец сразу его не прогнал, напросился на благодарную службу: способлять чёрной девке Надейке, мывшей котлы. Вот откуда происходили свёрточки, падавшие в дымоход. Чуть позже Воробыш, подгадав, запустил руку в коробок с маком. Лиловые маслянистые зёрна растёрли между камнями, подлили тёплой воды. Увели с кухни маленький кувшин пива. Примешали сонное молочко…
