– Стой, – сказал Ветер.
Сквара скинул вымокшие ремни. Повернулся к нему.
«Вот теперь убивать будет…»
Ветер вдруг улыбнулся:
– Что насупился, дикомыт? – И бросил Скваре его кожушок. – Одевайся, застынешь.
Вид у него, против всякого обыкновения, был усталый. Такой, словно источник не отошёл ещё от тяжкой поездки и, паче того, от страшного возвращения.
– Думаешь, убивать стану? – спросил Ветер.
Сквара понял: котляр видит его насквозь. Со всеми его страхами, надеждами и глупым упрямством.
– А что не бежишь?
Сквара буркнул:
– Так поймаешь.
Ветер кивнул:
– Верно, поймаю. А вот убивать тебя или нет, ещё поразмыслю. – И присмотрелся: – Это что у тебя на руке? Раньше не было или я слепой стал? Космохвост подарил?
Сквара поднял рукав, показывая плетежок. Всё равно без толку прятать.
– Не… Это из ужища, на котором ты Ивеня повесил.
Брови котляра смешно встали домиком.
– Так вот, значит, как твой дружок счастливой верёвкой распорядился?.. А я-то уверен был, что на ней и удавится. Духу недостало или ты помешал?
– Он петлю свил, – ответил Сквара, надеясь, что его речи отведут от Ознобиши беду. – Раздумал. Сказал так: если Ивень не послужил, я уж послужу за него и за себя.
Ветер насмешливо кивнул:
– Полно врать…
– Он умом твёрд, – упорно продолжал Сквара. – Может, враз пяти пудов не поднимет, зато покумекает и неволи приспособит, что пуды сами взбегут. А если что год назад услыхал, слово в слово расскажет. Он…
– Ладно, не о нём речь, – перебил Ветер. И вдруг задал вопрос, которого Сквара боялся больше всего: – Про что тебе Космохвост баял?
По счастью, у Сквары был срок придумать ответ.
– Про то, что каких-то царевичей охранял. Эри… Ари…
Взгляд Ветра стал пристальным.
– От кого охранял?
Скваре сделалось жарко. Он вздохнул, ответил:
– От мораничей.
Ветер, уязвлённый чужой неправдой, пристукнул кулаком по колену:
– От мораничей? А как своего сына, Косохлёста, учил в царском платье ходить, про то сказывал?
Сквара туповато переспросил:
– Сына?..
«Сироток на улице подобрал…»
– Сына. Он же сам с праведной семьёй в родстве состоял. Не особенно близком, но… Вижу, и об этом смолчал. Царская кровь сильна, все дети похожи. Отчего сироту своим сынишкой не подменить да потом у трона не встать?
«Обойдёт тебя Ветер, а ты и не поймёшь…»
Между прочим, слова «сын за отца» в песню предложил Космохвост.
– Он ведь… чтоб защитить…
– А о том, куда все наследники, что прежде Эрелиса, вдруг стали деваться, речей у вас не было?..
Сквара надолго замолк. «Так не он же их… Космохвост… вправду-то… или как?»
Он тихо спросил:
– Господин учитель… – И сам вздрогнул, сообразив, что впервые обратился к Ветру, как подобало уноту. – Мне ты на что про чужую склоку рассказываешь? Мы царям не обязаны. Пусть они хоть все там убьются, нам какая печаль?
Ветер досадливо мотнул головой:
– Да не в них дело, пендерь! Пора тебе соображать, как люди чёрную ворону за белого лебедя продают. Тут приврут, там подправят, ан глядь, себя не узнаешь.
Сквара смотрел под ноги. Морщил лоб. Думал.
– Вот твой дружок, Ознобиша, небось не всему верить горазд. Говоришь, решил Владычице послужить?
– Ну…
– Не «ну», а да или нет, господин учитель.
– Да, господин учитель…
– А ты, значит, не хочешь?
– Мы царям не обязаны, – повторил Сквара и на миг понадеялся, что Ветер сейчас махнёт на него рукой, велит такому поперечному убираться обратно за реку, в леса. Даже подумать успел: как же Ознобиша один?..
Но Ветер прихлопнул ладонями по коленям:
– Тогда иначе скажу. Твоя судьба теперь здесь, а каким узором сплести её, выбирай сам. Хочешь научиться бегать, чтобы я не поймал? Хочешь драться так, чтобы я победить не мог? Или всё будешь через два дня на третий в холодницу попадать, пока кривым стручком не засохнешь?
– Не…
– Что «не»?
– Лучше я драться буду… господин учитель.
Ветер поднялся. Отряхнул от снега меховые штаны:
– Тогда вставай, бить буду.
Сквара встал. Опустил руки, сжал кулаки. Он помнил, как выл и корчился Лихарь.
Ветер посмотрел на него – и согнулся от смеха:
– Ты куда так напыжился, дикомыт?
Сквара смутился:
– Так сказал же… Бить будешь…
Господин учитель вытер глаза:
