В маленьком здании на этот раз почти никого не было. На лавке вытянулся мужчина, видимо, спал, другой жевал бутерброд, а две женщины разговаривали между собой. Отец Поллак пристроился на лавке в углу и в чем-то горячо убеждал Дили. Этикет требовал, чтобы она не вмешивалась и не лезла в разговор. Однако репортерский азарт взял в ней верх над хорошими манерами. Она уселась рядом с ними и навострила уши.
– Сын мой, ты должен отказаться от дьявольского зелья. Вся твоя жизнь пошла прахом из-за этой адской смеси. Только посмотри, что украл у тебя сатана.
Дили, опустив голову и уставившись в пол, время от времени кивал. Хотя Аллисон и показалось, что он скорее находится в заторможенном состоянии, а не раскаивается. Она послушала еще несколько минут, но монолог святого отца носил чисто риторический характер. Здесь явно ничего важного не происходило. Она тихонько встала и перешла через комнату к двум женщинам, одну из которых видела в прошлый раз.
– Привет, Кей, – поздоровалась она, улыбаясь и протягивая руку невысокой женщине с седыми волосами.
Поначалу Кей отнеслась к ней настороженно, но потом улыбнулась, продемонстрировав отсутствие нескольких зубов, и тоже протянула морщинистую руку. Аллисон знала, что всем нравится, когда их имя помнят, но явное удовольствие женщины тронуло ее сердце.
– Ну и как дела? – спросила она, мысленно напомнив себе, что пришла сюда по делу.
– Прекрасно, прекрасно, – кивнула Кей. Аллисон повернулась ко второй женщине, которая, даже сидя, возвышалась над Кей по меньшей мере на фут. Аллисон протянула ей РУку.
– Аллисон Прескотт, – сказала она.
– Джин. – Большая костлявая рука крепко сжала руку Аллисон. Одежда на ней была потрепанной и застиранной, но Аллисон обратила внимание на ядовито-красные туфли – по-видимому, последнее драгоценное приобретение, если судить по состоянию туфель и тому, как Джин с гордостью покачивала ногой.
Аллисон опустила руку, пошевелила пальцами, чтобы убедиться, что они целы, и села рядом с женщинами.
– Ты поесть принесла? – спросила Кей.
– Нет, извините. Не принесла. – По правде сказать, ее собственный желудок бурчал от голода.
Джин и Кей покорно приняли новости, только взгляд помертвел еще больше. Аллисон полезла в свою сумку от Гаччи, вытащила пятидолларовую бумажку и четыре купюры по доллару и протянула их Кей. Таким образом она оставалась без гроша, но у нее было что поесть дома. У них же нет.
– Вы на эти деньги можете неплохо поесть, – сказала она, уверяя себя, что взятка необходима, иначе их не разговорить.
Дамы начали подниматься, и Аллисон увидела, что роста в Джин не меньше шести футов, а плечи хоть и худые, но широкие. Уж ей-то нечего бояться убийцу. Она сама вполне могла быть убийцей. Ведь полиция не исключала, что убийца – женщина.
– Не могли бы мы немного поболтать, прежде чем вы уйдете? – попросила Аллисон.
Женщины обменялись тревожными взглядами и снова сели.
– Чего ты знать-то хочешь? – спросила Кей, которой явно не терпелось уйти. Возможно, женщина весь день не ела, напомнила себе Аллисон. Но ей не следует отказываться от только что купленной возможности поговорить.
– Давайте начнем с того, как эти убийства сказываются на вас, женщинах. Вы напуганы? Что делаете, чтобы защитить себя?
Кей пожала плечами.
– Держимся вместе. Он ведь убивает тех, кто шляется поодиночке.
– Наверняка есть какие-то подозрения насчет личности этого убийцы, вы не слышали?
Джин хихикнула.
– Некоторые говорят, что это сами легавые хотят так от нас избавиться. Другие талдычат, что это один из нас, чтобы меньше было голодных ртов, с кем надо делиться. А еще поговаривают, – ее выцветшие глаза блеснули, – что это самоубийства.
Они с Кей громко расхохотались над этой жестокой шуткой, и Аллисон вынуждена была к ним присоединиться.
– А как насчет этого Билла, с которым вы вчера разговаривали? Он ведь тут новенький, верно? Может, он убийца?
Кей опустила глаза и покраснела, и до Аллисон вдруг дошло, что ей Билл нравится. Ну что же, и у бездомных есть чувства.
– Он приятель Дили. Дили говорит, что знает его много лет, – заступилась за Билла Джин. – Говорит, вместе работали на стройке.
