– Закрыть ставни? – спросила Софи, неуверенно направляясь к балкону.
– Если хочешь.
– Тебе не холодно?
– Нет. А тебе?
– Нет. Ветер западный, а у нас, должно быть, южная сторона. Или он переменился. Во всяком случае, в окна не дует. Чувствуешь, как пахнут цветы? Это изумительно – фуксии цветут здесь круглый год. Камелии тоже. Луны не видно – наверное, дождь пойдет.
Софи вновь замолчала; ничего не оставалось, как ложиться. Она села спиной к нему на край кровати, чтобы снять халат, который только что накинула. Он услужливо откинул одеяло, и она быстро юркнула в постель.
– Не гаси лампу, – попросил он, когда она потянулась к ночному столику.
Она повернулась, вопросительно глядя на него.
– Тебе не хочется спать?
– Не очень. Еще рано.
– А я все время хожу сонная.
– И голодная. И это не только от морского воздуха.
Она застенчиво улыбнулась и приложила руку к животу.
– Да, не только.
Он положил руку поверх ее руки.
– Мы никогда не говорим об этом. О малыше. Как ты себя чувствуешь, Софи?
– Прекрасно.
– Это хорошо. На что это похоже? Что ты ощущаешь?
– Сначала было ужасно, – с чувством призналась она, глаза ее увлажнились.
– Было плохо?
– Да, очень.
– Прости меня. – Он сжал ее ладонь.
– Но теперь… я думаю, в жизни не была здоровее. Я чувствую себя очень сильной и бодрой – когда не сплю…
– Ты рада будущему ребенку?
– Ох… – вздохнула она. – Не знаю. Да, рада, иногда. Даже испытываю восторг. А иногда…
– Не очень рада.
– Иногда мне становится страшно.
– Понимаю. – Он убрал ее руку, чтобы чувствовать под ладонью ее живот. – Я совсем ничего не ощущаю.
– Это потому, что я лежу на спине. Я иногда слышу толчки. И толстеть уже начала.
– Ну-ка, посмотрим, – засмеялся он, откинул одеяло и провел ладонью по ее животу под тонкой рубашкой. – О, очень потолстела, – пробормотал он, продолжая гладить ее. От тишины, объявшей их, перехватило дыхание. Только сейчас Коннор осознал, что весь день с нетерпением ждал этого мгновения. – Это случилось в ту ночь, когда мы любили друг друга, – сказал он. Софи тихо вздохнула, неподвижная, ожидающая. – После первого раза я старался быть осторожным.
– Знаю. Но… я слышала, и одного раза достаточно.
– Софи. – Он нежно, едва касаясь, круговыми движениями поглаживал ей живот. – Можно тебя поцеловать?
Она тревожно посмотрела ему в глаза. Прошлой ночью она отказала ему, но сегодня все может быть иначе.
– Ты ведь не только этого хочешь от меня, Коннор. Не только поцелуя, да?
– Не только, – ответил он откровенно, потому что время, когда они могли обманывать друг друга, осталось в прошлом.
– Но ничего не изменилось, все наши проблемы с нами.
Он тронул кружева, пришитые вдоль пуговиц ее рубашки; глаза его были опущены.
– А я считал по-другому. Мне казалось, что сегодня кое-что изменилось в наших отношениях. – Она ничего не ответила, но Кон почувствовал ее нерешительность и страх. Расстегнув верхнюю пуговку, он ласково погладил теплую шею. – Не знаю, что будет дальше, Софи, но думаю, когда-нибудь мы должны сделать первый шаг. – Ласково прижав ладонь к ее щеке, он большим пальцем поглаживал ее вздрагивающие губы. – Должны прийти друг к другу.
Она что-то прошептала – он не разобрал что – и, закинув руку, заслонила локтем глаза.
– Это будет больше, чем прийти друг к другу.
Соглашаясь, он позволил себе улыбнуться, потому что она не могла его видеть. Слова сейчас были не самыми лучшими помощниками, поэтому Кон медленно склонился над ней, ниже, еще ниже, пока ее губы не оказались совсем близко. Она почувствовала его теплое дыхание и убрала руку. В ее глазах еще читалось сомнение. Она пока не могла сказать ему «да», но и не хотела говорить «нет». Его губы блуждали по ее губам, легко касаясь их. Он чувствовал, как они постепенно становятся мягче, слаще.
Но когда он попытался разомкнуть их языком, она отвернулась.
– Прости, Коннор. Я еще не могу.
Секунду он пристально смотрел на нее, затем откинулся на свою подушку.
– Покойной ночи, – сказала она мягко.
– Покойной ночи, Софи.
Он услышал, как она задувает лампу, шелестит простыней. Взбив подушку, Софи улеглась на своей половине постели и затихла. Она, возможно, и уснула, но к нему сон не шел. Софи оказалась права, предсказав дождь. Коннор еще долго лежал, прислушиваясь к бурчащему морю и монотонному шуму ливня.
