На самом деле, и в нашем народе живёт традиция. То, что мы не догадывались о собственной традиции — свидетельство того, как сильно мы были одурманены. Ведь академические науки признают даже идею традиции у эскимосов, готтентотов, индийцев и прочих «дикарей», используя их материал для своих исследований. Разумеется, традиция есть и у нас. Есть серьёзные причины того, что она была, и остаётся малоизвестной. Её должно было держать в тайне ради безопасности жизней и душ носителей традиции, и ради того, чтобы обеспечить передачу свода знаний — чтобы они не пали жертвой костров, кинжалов, яда или сумасшедшего дома. Неисчислимое множество обладавших знанием погибли при подобных обстоятельствах, потому что было известно, кто они, и какое ценное сокровище они сохраняют. Традиция передавалась различными способами: и устно от отца к сыну, и в записях. Но в последнем случае — лишь так, чтобы уже обладающий знанием, и располагающий ключом мог прочесть истинную суть написанного. И вот, ключ не был утерян, как о том по различным причинам был вынужден заявить Лист, но до сих пор был сохраняем в подлинности. Причиной того, что свод знаний, переданный Листу и его школе по большей части не известен из иных источников является вера Листа в то, что ему позволено преподнести знание лишь в осторожной, завуалированной форме.
Начиная с этого номера, «Hagal» будет основываться на знании носителя традиции, поделившегося с нами фрагментами сведений, которые могут быть открыты сегодня. Вместе с этим, читатели нашего журнала берут на себя серьёзную обязанность. Согласно древней традиции, знание не может быть передано кому–либо в готовой форме, законченным и заранее истолкованным. Скорее, оно передаётся в форме, подталкивающей воспринимающего к собственной работе. Успех зависит от того, способен ли ученик как–то взаимодействовать со сводом знаний, и готов ли он перейти на более высокий уровень.
Мы не устанем подчёркивать, что рунология должна быть истолкована в исключительно духовном плане, и мы решительно отвергаем какую–то её связь с материалистическими, магическими или оккультными идеями, взглядами, желаниями и действиями, поскольку предприятия такого рода крайне противны чистой изначальной доктрине, а потому, с ошибочным использованием рунологии верующим наносится вред — за который должны нести ответственность те, кто предпринимает такие действия.
Может оказаться так, что у того или иного читателя появится возможность сравнить представляемое нами знание с живой традицией посвящённого, тайно проживающего в его окрестностях, и обнаружатся искажения большей или меньшей значимости. Таких случаев следует ожидать, как неизбежных при нынешнем положении дел. Мы просим вас сообщать нам об этом, так, чтобы ваш рассказчик мог посовещаться с нашим знающим при нашем посредстве, или получил возможность высказаться. Только в таком обмене взглядами может быть снова обнаружено древнее ядро — там, где оно не было сохранено в традиции неприкосновенным. Таково наше поручение, которое мы открыто даём нашим читателям.
Есть и ещё один вспомогательный момент, которого мы просим вас строго придерживаться. Мы не будем открывать имени нашего посвящённого. Попытки приблизиться к нему, проистекающие из любопытства или страсти к сенсациям бессмысленны. Всякий, кто не является искренне преданным нашему делу, а лишь случайно участвует, и лишь частично вовлекает себя и свои действия в такие материи, не сможет получить от нас ничего. Мы с радостью обойдёмся без них. Мы провозглашаем принцип, бывший руководством к выбору знати среди наших предков:
Вначале твой народ,
Потом твой клан,
И лишь потом ты сам!
Примечание: В понимании изначальной ирминической веры, поздний период германской культуры, каким он представлен в нордической традиции, отмечает период упадка, поскольку именно в это время негерманские влияния, частично расового, частично религиозного характера, стали очевидны. Замечательное описание этой ситуации изложено в книге «Mitgards Untergang» доктора Бернарда Кюммера (Leipzig: Pfeiffer, 1927).
